Nick Brandt

Официальный сайт фотографа: www.nickbrandt.com

Он вошел в мир фотографии сразу и уверенно. Про таких обычно говорят: и наутро проснулся знаменитым. Всего одна книга, но она стала известной на весь мир. Его сравнивают с Анселом Адамсом, критики соревнуются в хвалебных статьях, фотографические интернет-форумы пестрят восторженными откликами и наполняются кустарными сканами фотографий мастера. А фотограф, как он сам считает, ничего особенно не сделал, всего лишь старался «запечатлеть Африку, романтические картины этого континента, отразить свое сожаление по поводу идиллического мира, который уходит в прошлое». Однако что бы там ни говорили, вывод напрашивается вполне определенный: фотографии Ника Брандта, на которых изображены африканские животные и пейзажи, стали символичными, это новое слово в фотографическом видении Черного континента — это Африка, которую мы никогда не видели.

Родился в 1966 г. в Лондоне. Окончил лондонскую художественную школу St. Martin's School of Art, где изучал живопись и кинематограф. Затем начал работать режиссером, снимал музыкальные и рекламные видеоклипы, стал востребованным специалистом, среди его партнеров: певцы Моби, Майкл Джексон, английская поп-группа Badly Drawn Boy. Переломный момент наступил в 1995 г.

«Со времен моей молодости я испытывал к животным необычайную любовь, относился к ним с таким же уважением, как к людям. Создавал изображения животных — сначала как художник, затем как режиссер. Но за эти годы мне так и не удалось побороть в себе какое-то чувство неудовлетворенности, мне не удавалось соединить вместе два моих стремления воедино — любовь к животным и к визуальному искусству. И только в 1995 г., когда я оказался в Восточной Африке на съемках видеоклипа Майкла Джексона «Earth Song», главной темой которого стала защита окружающей среды, именно там, в Африке, я осознал, как я смогу объединить два моих желания».


Ник Брандт стал фотографировать. В 2003 г. в популярном фотожурнале Black&White (июль/август) выходит трехстраничная статья, посвященная фотографу и его африканской фотографии. Однако настоящую известность ему принесла в 2005 г. 130-страничная книга «On This Earth: Photographs from East Africa, by Nick Brandt», на обложке которой изображен слон, поднимающий клубы пыли. В Лондоне, Берлине, Гамбурге, Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Санта-Фе с большим успехом прошли серии выставок.

В настоящее время Ник Брандт живет в Калифорнии, в каньоне Топанга, с женой и целым зверинцем. Много работает, пожинает плоды славы и нисколько не сомневается в правильности выбора, который он сделал десять лет назад.

«Существует масса фотографов, которые снимают диких животных в движении, — рассказывает Ник Брандт. — Я же пытаюсь запечатлеть их в естественном состоянии, отразить их персональные качества, внутреннее состояние, душу. Мне хочется фотографировать их в том же ключе, как если бы я снимал человека. Лишь некоторые фотографы за всю историю светописи рассматривали съемку диких животных как жанр, представляющий собой противоположность общепринятой фотографии дикой природы — как одно из направлений фотографического искусства. Обычно изображение строится на том, чтобы показать красоту движения, я же пытаюсь выявить у животных персональные черты, показать их характер».

В связи с этим Ник Брандт никогда не использует длиннофокусную оптику. Основное орудие — среднеформатные объективы: 55, 105 и 200 мм, что эквивалентно (в 35-мм формате) 28, 50 и 100 мм (рабочая камера — среднеформатная пленочная Pentax 67II). С этой оптикой фотограф старается подобраться к животным как можно ближе, «нередко до нескольких футов»; передвигается на внедорожнике или пешком следует за шимпанзе или жирафами. «Подобная близость позволяет мне раскрывать сущность каждого животного наиболее полно, и в результате получаются почти студийные портреты». Безусловно, нередко жизнь фотографа в таких условиях съемки оказывается под угрозой.

Существенной особенностью фотографий Ника Брандта является природная среда, в которой обитают животные, — «я стремлюсь захватить в кадр столько неба и пейзажа, сколько это возможно — запечатлеть животных в их естественном окружении, передать атмосферу места».

И еще один момент. Большинство wildlife-фотографов предпочитают яркое солнце — преимущественно потому, что для получения резких кадров на длиннофокусной оптике им требуются короткие выдержки. Ник Брандт, наоборот, любит пасмурное освещение. Это приводит к тому, что он нередко использует относительно широкие диафрагмы, и на многих снимках глубина резко изображаемого пространства ограничена. Но в некоторых случаях это создает интересный эффект.

Во время съемки Ник Брандт часто использует нейтральные градиентные фильтры, иногда красный фильтр, чтобы притемнить небо. Как отмечает сам фотограф, эти приемы несколько старомодны и допотопны и нередко приводят к тому, что он достигает не того результата, к которому стремился, однако когда все идет хорошо, получается то, что надо.


Следует отметить, что в дополнение к усиленной контрастности и другим визуальным эффектам фотограф использует размытые, стертые, сходящие на нет границы изображения, что, по его замыслу, должно придать фотографиям вид старинных работ. Печать осуществляет на струйном принтере Epson на матовой бумаге Hahnemuhle Fine Art.

Примечательно, что Ник Брандт не намерен снимать животных в иных регионах планеты, кроме Африки, или обратиться к другой фотографической тематике. «Я хочу перенести тематику wildlife в область художественной фотографии, создавать такие работы, которые по своей значимости будут превышать документальный жанр. Безусловно, мои снимки являются откровенно идеалистическими и романтическими, они передают очарование Африки; по сути, это моя поэма, посвященная тому сказочному миру, который постепенно исчезает с лица земли».

/Владимир НЕСКОРОМНЫЙ
http://www.foto-video.ru/art/portfolio/3081.html /

Майкл Джексон "Танцуя мечту" / Michael Jackson "Dancing The Dream"

«Танцуя мечту» - книга Майкла Джексона, вышедшая в свет в 1992 и посвященная его матери, состоит из эссе и стихов, написанных самим Майклом, и фотографий. Вступление к книге написала Элизабет Тейлор.

Прочитать фрагменты из книги:
"Dancing The Dream" (eng)
"Танцуя мечту" (rus)

«Танцуя Мечту. Поэмы и размышления»

– Когда я слышу это имя – Майкл Джексон, я думаю об ярчайшем блеске, о сияющей звезде и глубоких эмоциях. Я обожаю Майкла Джексона. Я думаю, что он – одна из величайший звезд в мире, и это благодаря тому, что он один из самых одаренных создателей музыки, каких когда-либо знал мир.

Что делает Майкла еще более уникальным – это, видимо, тот факт, что все его достижения, его награды не уменьшили ни его чувствительности и беспокойства о благе для других людей, ни его постоянной заботы и любви к его семье и друзьям, а особенно ко всем детям по всему миру.

Я думаю, Майкл – словно губка, он всегда старается учиться. Он так умен, что почти пугающе ярок. Он также очень любопытен и хочет учиться у людей, которые умеют выживать. Людей, которые обладают стойкостью. Он не то мира сего, на самом деле. Он наполнен глубокими эмоциями, которые и создают этого неземного, особенного, невинного, похожего на ребенка, мудрого человека – Майкла Джексона. Я думаю, Майкл обращается к ребенку в каждом из нас, и, по-моему, он обладает той степенью невинности, которую мы все хотели бы обрести или сохранить.

У него очень острый ум, он интеллигентен и он коварен – это странное слово по отношению к нему, потому что оно подразумевает неискренность, а он один из наименее неискренних людей, которых я встречала в своей жизни. Он само воплощение честности – болезненной честности – и он очень ранимый человек. Он отдает всего себя и порой оставляет очень немногое для того, чтобы защитить то прекрасное внутреннее содержание, что и является его сущностью. Это то, что я больше всего люблю в нем, то, что заставляет мир равняться на него в определенном смысле.

Майкл Джексон, безусловно, международный любимец людей всех возрастов, невероятный источник невероятной энергии. В музыке он является образцом качества, он в авангарде самых высоких стандартов индустрии развлечений. Что такое гений? Что такое живая легенда? Что такое мегазвезда? Все это – Майкл Джексон. И когда ты думаешь, что знаешь его, он дает тебе еще больше…

Я думаю, он один из лучших людей на этой планете, и, по моему мнению, он настоящий Король музыки поп, рок и соул.

Элизабет Тейлор"

Издательство: DoubleDay (division of Bantam Doubleday Dell Publishing Group, Inc., New York, USA)
Год выхода: Июль 1992
ISBN: 0-385-42277-6
Количество страниц: 149
Доступна на следующих языках: Английский, Китайский, Немецкий

Майкл Джексон "Танцуя мечту" / "Dancing The Dream" (rus)

Фрагменты из книги.

Дети

Дети показали мне своими улыбками божественное начало в каждом человеке. Эта простая доброта светится прямо из сердец. У них можно многому научиться. Если ребенок хочет шоколадного мороженого, он просто просит об этом. Взрослые запутываются во всяких сложностях, надо ли есть это мороженое или нет. Ребенок просто наслаждается.

То, чему мы должны учиться у детей – это не ребячество. Общение с ними соединяет нас с глубокой мудростью жизни, которая вездесуща и просит только следовать ей. Сейчас, когда мир в таком беспорядке и его проблемы так сложны, я чувствую, что мы нуждаемся в наших детях более, чем когда-либо. Их природная мудрость указывает нам путь к верным решениям, что хранятся в наших сердцах и ждут, когда мы найдём их.

Танец

Сознание выражает себя через творчество. Мир, в котором мы живем, есть танец создателя. Танцоры приходят и уходят в мгновение ока, но танец продолжает жить. Очень часто, танцуя, я чувствую прикосновение чего-то священного. В такие моменты я чувствую, что моя душа взлетает и становится единой со всем, что существует.
Я становлюсь звездами и луной. Я становлюсь любящим и любимым. Я становлюсь победителем и побежденным. Я становлюсь хозяином и рабом. Я становлюсь певцом и песней. Я становлюсь знающим и знанием. Я продолжаю танцевать – это вечный танец творения. Творец и творение сливаются в полноте радости.
Я продолжаю танцевать…и танцевать…и танцевать, ведь существует только… танец.

Планета Земля

Планета Земля, мой единственный дом,
Чья-то странная прихоть в пространстве пустом,
Планета Земля, быть не может, что ты
Только облачко пыли среди черноты,
Только маленький шарик, что лопнет вот-вот,
Лишь металла кусок, что сквозь космос плывет,
Лишь песчинка материи в вечном потоке,
Астероид огромный, корабль одинокий.

Только камень холодный, безжизненный, темный
И однажды бесследно пропасть обреченный…
Нет, не верю, все это неправда, я знаю,
Ты живая и нежная, ты мне родная,
Ты заботой своею меня сохраняешь,
Ветерками и волнами нежно ласкаешь,
Столько чувств глубочайших так щедро мне даришь,
И в душе моей музыкой ты оживаешь.

В моем сердце живут тайны древних времен
И волшебные песни ушедших племен,
И я слышал, как вторит их танцам живым
Ритм приливов, звучащий в такт с пульсом моим.
Когда видел я грозы или яростный шторм,
Их неистовство чувствовал во мне самом.
Я попробовал горечь, и сладость, и соль,
Я узнал радость встречи, страсть, счастье и боль.
Ароматами, буйными красками дня
Ты легко вновь и вновь удивляешь меня.
И твоя красота мне открыла секрет –
Бесконечным блаженством полон каждый момент.

Планета Земля, быть не может, что ты
Только облачко пыли среди черноты,
Только маленький шарик, что лопнет вот-вот,
Лишь металла кусок, что сквозь космос плывет,
Лишь песчинка материи в вечном потоке,
Астероид огромный, корабль одинокий.

Только камень холодный, безжизненный, темный
И однажды бесследно пропасть обреченный…
Нет, не верю, все это неправда, я знаю,
Ты живая и нежная, ты мне родная,
Ты заботой своею меня сохраняешь,
Ветерками и волнами нежно ласкаешь,
Столько чувств глубочайших так щедро мне даришь,
И в душе моей музыкой ты оживаешь.

В сиянии нежном, Планета Земля,
Всем своим сердцем я люблю тебя.

Крылья без меня

Был август, я смотрел в небо. Прикрыв глаза одной рукой, я различил сокола, парящего в потоках горячего воздуха. Он поднимался по спирали все выше и выше, пока, издав один странный возглас, не исчез.
Я почувствовал себя покинутым. «Почему ты летаешь без меня?» – горевал я. И моя душа сказала: «Путь сокола не единственный. Твои мысли свободны, словно птицы». Я закрыл глаза, и моя душа взвилась вверх, кружась в высоте как сокол, и даже выше, так что я видел внизу всю землю. Но что-то было не так. Почему мне было так холодно и одиноко?
« Ты вырастил крылья без меня, - сказало сердце. – Что хорошего в свободе без любви?» Тогда я подошел тихонько к кровати больного ребенка и спел ему колыбельную. Он уснул, улыбаясь, - и мое сердце взлетело, присоединившись к моей душе, и кружило над землей. Я чувствовал свободу и любовь, но что-то все еще было не так.
«Ты вырастил крылья без меня, - сказало тело. – Твой полет всего лишь воображение». Тогда я обратился к книгам, которыми пренебрег прежде, и прочел о святых, живших в разное время, которые действительно могли летать. В Индии, Персии, Китае, Испании (даже в Лос-Анджелесе!) сила духа наполняла не только сердце, но и каждую частицу тела. «Меня словно нес огромный орел, - сказала святая Тереза. – Мой восторг поднимал меня в воздух».
Я начал верить в этот удивительный подвиг, и впервые я не чувствовал себя покинутым. Я был соколом, и ребенком, и святым. В моих глазах их жизни стали священными, и истина пришла ко мне: если вся жизнь осознается как нечто божественное, у каждого вырастают крылья.

Танец жизни

Не могу скрыться от луны. Ее нежные лучи раздвигают занавески ночью. Я могу ее даже не видеть – холодный голубой свет заливает мою постель, и я встаю. Пробегаю темный холл и распахиваю дверь, не для того, чтобы покинуть дом, но чтобы вернуться. «Луна, я здесь!» – кричу я.
«Хорошо, - отвечает она. – Потанцуй немножко».
Но мое тело начало двигаться задолго до того, как она произнесла что-либо. Когда это произошло? Не помню – мое тело всегда двигалось, с детства я так реагирую на луну, ее любимый лунатик, и не только ее. Звезды приближаются ко мне, достаточно близко для того, чтобы я видел что-то кроме их мерцания – они тоже танцуют, их танец рождает незаметную дрожь молекул, заставляя мои атомы прыгать вместе с ними.
Широко раскинув руки, я бегу к морю, которое отзывается еще одним танцем во мне. Танец луны медленный и прозрачный, словно голубые тени на траве. А когда шумит прибой, я слышу сердце земли, и темп нарастает. Я чувствую, как дельфины прыгают в белой пене, пытаясь летать, почти летя, кода гребень волны возвышается до небес. Их хвосты оставляют светящиеся арки – это планктон светится в волнах. Стайка маленьких рыбок плывет, отсвечивая серебром в лунном свете, словно новое созвездие.
«А! – говорит море. – Мы собрали целую толпу».
Я бегу по пляжу, одной ногой ловя волны, другой увертываясь то них. Я слышу слабый хлопающий звук – сотня перепуганных песчаных крабов на всякий случай прячется в норках. Но я бегу дальше, иногда на цыпочках, иногда мчусь во весь дух.
Я запрокидываю голову, и туманный вихрь говорит мне: «Быстрее, кружись!»
Улыбаясь, втянув голову для равновесия, я начинаю кружиться так бешено, как могу. Это мой любимый танец, потому что в нем есть секрет. Чем быстрее я кружусь, тем спокойнее я внутри. Мой танец – весь движение снаружи, весь тишина внутри. Так же сильно как я люблю звучащую музыку, я люблю неслышную музыку, что не умирает никогда. Тишина – мой истинный танец, хоть в нем и нет движения. Она стоит рядом, мой хореограф изящества, и благословляет каждый палец рук и ног.
Я позабыл луну, и море, и дельфинов это миг, но я в их радости более, чем когда-либо. Далекое, словно звезда, близкое, словно песчинка, это присутствие растет как мерцающий свет. Я мог бы оставаться в нем вечно, оно наполнено любовью и теплом. Но прикоснись – и свет устремляется вперед из неподвижности. Он трепещет, и его трепет волнует меня, и я знаю, что моя судьба – показывать другим, что эта тишина, этот свет, это благословение и есть мой танец. Я принимаю этот дар только затем, чтобы отдать его вновь.
«Отдай, скорее!» – говорит свет.
Как никогда прежде, я стараюсь подчиниться, изобретая новые движения, новые жесты радости. Внезапно я осознаю, где я – я бегу вверх по холму. В моей спальне горит свет. Я вижу его, и он ведет меня обратно. Я начинаю чувствовать как колотиться мое сердце, и дремоту в руках, и теплую кровь в ногах. Они хотят танцевать медленнее. «Можно немного пройтись? – просят они. – Это было что-то безумное».
«Конечно», - смеюсь я, переходя на шаг.
Я поворачиваю дверную ручку, немного задыхаясь, довольный собой. Забираясь обратно в постель, я вспоминаю кое-что, что всегда удивляет меня. Говорят, что некоторые звезды, которые мы видим над собой, на самом деле не существуют. Их свет идет к нам миллионы лет, и все, что мы видим, это тот давно ушедший момент, когда они еще светили.
«Что делает звезда, переставая светить, – спрашиваю я себя. – Должно быть, умирает».
«О, нет, - говорит голос в моей голове. - Звезда не может умереть. Она становится улыбкой и растворяется в космической музыке, в танце жизни». Мне нравится эта мысль, последняя перед тем, как мои глаза закрываются. С улыбкой я и сам растворяюсь в музыке.

Ангел света

Трудно увидеть ангелов, хотя я смотрел часами на их изображения на картинах. Некоторые люди могут видеть их без изображения и эти люди рассказывают интересные истории. Ангелы- хранители всегда женщины, например, что ничуть не удивило меня, когда я об этом узнал. Ангел рождения, набранный из младших чинов, Сопровождает каждого младенца, когда он появляется на свет, пока другой ангел, старший, но не менее добрый, помогает умирающим покинуть этот мир без боли и страданий.
Ты можешь молиться ангелам, и они услышат, но лучший способ вызвать их, сказали мне, это смех. Ангелы отзываются на радость, потому что это то, из чего они сделаны. Фактически, когда человеческие умы затуманены гневом и ненавистью, ни один ангел не может дотянуться до них.
Не у всех ангелов есть крылья – как говорят очевидцы – но те, кто может развернуть золотое оперение, охватывают целый мир. Если бы твои глаза могли смотреть прямо на солнце, ты бы увидел сидящего там ещё более яркого ангела; ещё один безмятежно улыбается с лица луны.
Ангелы проводят всю свою жизнь, которая длится вечно, кружась вокруг трона Создателя, воспевая Ему хвалу. Люди с острым слухом слышат их. Гармония ангельского хора невероятно сложна, говорят они, но ритм прост. «Большей частью это марш», - утверждал один слышавший. По некоторым причинам, этот факт – почти лучшее, что я узнал.
Со временем становится так одиноко слушать об ангелах, которых ты сам не видел. Когда женщина, видевшая ангелов, услышала это, она была в шоке. «Ты не видел? – сказала она. – Но ведь ангел есть в тебе. Во всех есть. Я вижу его даже сейчас и думаю, ты бы тоже мог.» «Нет,» – сказал я печально и спросил, на что это похоже. «Он выглядит как я?»
«Ну, и да и нет, - загадочно ответила видевшая ангелов. – Все зависит от того, что ты сам о себе думаешь. Твой ангел – пятнышко света, сидящее в самом центре твоего сердца. Оно меньше атома, но подожди немного. Когда ты приблизишься к нему, твой ангел увеличится. Чем ближе ты подойдешь, тем больше он станет, и наконец, во вспышке света, ты увидишь своего ангела в истинной форме и в тот же момент ты увидишь и самого себя».
Теперь я ищу своего ангела все время. Я сижу тихо, обратив взгляд внутрь себя. Не так давно я заметил, как что-то мелькнуло. «Это ты, Ангел, держащий свечу?» Одно мерцание – и он исчез. Пока что и этого довольно, чтобы заставить мое сердце бешено колотиться. В следующий раз мой ангел подаст знак лампой, потом он будет держать факел, а потом загорится костер.
Это мне обещала видевшая ангелов, и теперь, когда я увидел мерцание, я знаю достаточно, чтобы верить.

Когда младенцы улыбаются

Когда влюбленные целуются, о будущем мечтая,
И вспыхивают радуги, цвета свои сплетая,
И мгновения эти жизни полны,
Мы ныряем, не боясь глубины,
В бездну радости
Мы тихо погружаемся –
Этот миг, когда младенец улыбается.

В миг тот судьбы наши не решены,
Все возможно – и мы исцелены,
Можно крылья развернуть – и лететь,
И по пламени пройти – не сгореть,
Звезды дарят нам сияющий свет,
Все доступно – расстояния нет,
В том моменте хитрость милая скрывается –
Божья искра
В каждом сердце загорается,
Этот миг, когда младенцы улыбаются.

Этот миг, когда сердце от нежности тает
Океан под луною волшебно мерцает,
Неба смех Землей стократно отражен,
Каждый словно заново рожден,
Спешить нам не надо,
И ангелы рядом,
Они с нами в прятки
Играют на детской площадке,
И сумерки
На землю опускаются,
Это миг, когда младенец улыбается.

В этот миг едина с Богом душа,
И ничто не может нам помешать
В безмолвном размышлении
Понять, как совершенны мы.
Этот мир берет начало в нас,
Все грехи прощаются сейчас,
Нас ранить нельзя, мы неуязвимы,
В сиянии этом мы непобедимы,
В блаженстве
Бесконечном мы купаемся –
Это миг, когда младенец улыбается.

Сколько цивилизаций исчезло в веках,
Время целые царства хоронит в песках,
И шторма превращают в могилы моря,
О пощаде убийц наших молим мы зря,
Но росинки сверкают, когда дети играют,
Опускается меч, и тираны рыдают,
Феи танцуют, и слышится гоблинов пенье,
Все королями становятся в это мгновенье,
В райский Сад
Весь мир наш превращается
В тот момент, когда младенцы улыбаются.

Но сердце сказало «нет»

Увидели бедняков, живущих в картонных хижинах, сломали хижины и построили по своему плану – огромные блоки цемента и стекла, окруженные асфальтовыми дорогами. Это никак не напоминало дом, даже дом в хижине. «Чего вы ждали? – спросили нетерпеливо. – Вы слишком бедны, чтобы жить как мы. Пока не можете сделать лучше, вы должны быть благодарны, не так ли?»
Голова сказала «да», но сердце сказало «нет».

Им нужно было больше электричества для города, нашли горный поток для плотины. Когда вода поднялась, поплыли мертвые кролики и олени; маленькие птенцы, еще не умеющие летать, утонули в гнезде, пока мать-птица беспомощно плакала. «Не очень приятное зрелище, - сказали, - но теперь у миллионов людей кондиционеры работают все лето. Это важнее, чем один горный поток, не так ли?»
Голова сказала «да», но сердце сказало «нет».

Увидели угнетение и терроризм в далекой стране, начали войну против нее. Бомбы превратили страну в щебень. Население съежилось в страхе, и каждый день все больше людей хоронили в грубых деревянных гробах. «Вы должны быть готовы к жертвам, - сказали. – Если несколько мирных жителей пострадают, это небольшая цена за мир, не так ли?»
Голова сказала «да», но сердце сказало «нет».

Состарились с течением лет. Сидя в удобных домах, подвели итог. «У нас была хорошая жизнь, - сказали. – Мы все делали правильно». Их дети посмотрели вокруг и спросили, почему бедность, загрязнение и войны не прекратились. «Вы скоро поймете, - ответили, – люди слабы и эгоистичны. Несмотря на все усилия, эти проблемы никогда не кончатся».
Голова сказала «да», но дети заглянули в свои сердца и прошептали: «Нет!»

Дети мира

Дети мира, я знаю, всё это не сказка –
С поцелуем невинным, заботливой лаской
Соберемся мы все на морских берегах,
Будем петь, танцевать и резвиться в волнах,
Будем строить песчаные замки, смеяться,
И в блаженстве и радости дни будут мчаться.

Люди ссорятся вечно, стоят на своем,
Носят новые маски и лгут день за днем,
Проповедники к небу возводят глаза,
А политики борются за голоса,
Адвокаты законы кроят как хотят,
А торговцы и брокеры цены растят,
Ну а мы на бескрайних морских берегах
Будем петь, танцевать и резвиться в волнах,
Оседлаем мы радугу, шторм укротим,
Вольный ветер поймаем и в небо взлетим,
Мы потрогаем звезды, обнимем луну,
Мы вернем, вопреки всем порядкам, весну,
С поцелуем невинным, заботливой лаской,
Дети мира, я знаю, все это не сказка.

Архитекторы чертят дома до небес,
День за днем в жарких спорах проводит конгресс,
Профсоюзы бастуют, кричат о правах,
Кто-то «травкой» торгует в секретных местах,
Ну а мы на бескрайних морских берегах
Будем петь, танцевать и резвиться в волнах
Пусть философы бьются над смыслом дилемм,
Битвы тела и разума, вечных проблем,
Ставят опыты физики, чтобы понять
Как пространство и время уметь измерять,
Археологи роются в древних руинах,
Продолжаются поиски кладов старинных,
Пусть психологи анализируют слезы
Фобий, маний, истерики, мнимой угрозы,
Люди ходят на исповедь в храм за прощеньем
Всех больших, да и малых своих прегрешений,
И стараются в спешке, в тщете, впопыхах
Уяснить себе истинный смысл греха,
Ну а мы на бескрайних морских берегах
Будем петь, танцевать и резвиться в волнах,
Оседлаем мы радугу, шторм укротим,
Вольный ветер поймаем и в небо взлетим,
Мы потрогаем звезды, обнимем луну,
Мы вернем, вопреки всем порядкам, весну,
С поцелуем невинным, заботливой лаской,
Дети мира, я знаю, все это не сказка.

А слоны идут

Есть один любопытный факт насчет слонов, вот он: чтобы выжить, они не должны падать. Любое другое животное может споткнуться, упасть и встать снова. Но слон всегда стоит, даже во сне. Если один в стае поскользнётся и упадёт, он беспомощен. Он лежит на боку, пленник собственного веса. Даже если другие слоны соберутся вокруг в волнении и постараются поднять его, они обычно немногое могут сделать. Медленно задыхаясь, упавший слон умирает. А другие, постояв, расходятся постепенно.

Вот что я вычитал в книгах о природе, но не думаю, что это верно. Нет ли другой причины, почему слоны не падают? Возможно, они решили так. Не падать – это их миссия. Как самые мудрые и терпеливые из животных, они заключили договор – мне представляется, что это было века назад, когда закончился ледниковый период. Двигаясь огромными стадами по земле, слоны впервые наблюдали крошечных людей, крадущихся в высокой траве с кремневыми копьями.
Как напугано и зло это существо, - подумали слоны. – Но оно унаследует землю. Мы достаточно умны и видим это. Давайте покажем ему пример».

Слоны собрали свои серые головы вместе и задумались. Какой пример они могли бы показать человеку? Они могли бы показать ему, что их мощь гораздо больше, чем его, ведь это действительно так. Они могли бы продемонстрировать ему свой гнев, который достаточно ужасен, чтобы вырвать с корнями целый лес. Или они могли бы утвердить свое господство над человеком, внушив ему страх, вытаптывая его поля и разрушая хижины.
В момент отчаяния дикие слоны будут делать все это, но тогда, собрав головы вместе, они решили, что человек лучше научится добрым посланием.

«Давайте покажем ему наше уважение к жизни», - сказали они. И с того дня слоны были тихими, терпеливыми, мирными существами. Они позволили людям ездить на них и запрягать, как рабов. Они разрешили детям смеяться над их трюками в цирках, вдали от великих африканских равнин, где когда-то они были хозяевами.
Но самое главное послание слонов в их движении. Они знают, что жизнь есть движение. Рассвет за рассветом, век за веком, стада идут, одна большая масса жизни, что никогда не падает, неостановимая сила мира.

Невинные животные, они не подозревали, что однажды придет время, когда они будут падать от пуль тысячами. Они будут лежать в пыли, искалеченные нашей бесстыдной жадностью. Большие самцы падают первыми, потому что из их бивней можно сделать безделушки. Потом падают самки, потому что людям нужны трофеи. Малыши бегут, крича, от запаха крови их матерей, но убежать от ружей для них не значит спастись. О них некому позаботиться, и они тоже умирают тихонько, и их кости блестят под солнцем.

Среди всех этих смертей, слоны могли бы сдаться. Все, что они должны сделать, это броситься на землю. Этого достаточно. Не нужно ждать пули: Природа дала им возможность лечь и найти спасение. Но они помнят древний договор и их обещание нам, которое священно.
И слоны идут, и каждый шаг выбивает слова в пыли: «Смотри, учись, люби. Смотри, учись, люби». Слышишь их? Однажды призраки десяти тысяч хозяев равнин скажут с укором: «Мы не ненавидим вас. Вы наконец поняли? Мы обречены падать, но вы, дорогие малыши, никогда не будете падать снова».

Мальчик и подушка

Мудрый отец захотел преподать урок юному сыну. «Вот подушка, покрытая шёлковой парчой и набитая нежнейшим гусиным пухом, - сказал он. – Иди в город и посмотри, что дадут за нее».
Сначала мальчик пошел на рынок, где увидел богатого купца, торговавшего пером. «Что вы дадите мне за эту подушку?» – спросил он. Купец сузил глаза. «Я дам тебе пятьдесят золотых дукатов, потому что вижу, что это без сомнения редкое сокровище».
Мальчик поблагодарил его и пошел дальше. Следующей он увидел жену фермера, продававшую овощи на краю дороги. «Что вы дадите мне за эту подушку?» – спросил он. Она потрогала подушку и воскликнула: «Какая мягкая! Я тебе дам серебряную монету, я очень хочу положить мою усталую голову на такую подушку».

Мальчик поблагодарил её и пошёл дальше. Наконец он увидел юную деревенскую девочку, моющую ступени церкви. «Что ты мне дашь за эту подушку?» – спросил он. Посмотрев на него со странной улыбкой, она ответила: «Я дам тебе пенни, потому что вижу, что твоя подушка твёрже этих камней». Без колебаний, мальчик положил подушку у её ног.
Придя домой, он сказал отцу: «Я получил лучшую цену за твою подушку». И выложил пенни.
«Что? – воскликнул отец. – Да эта подушка стоила, по крайней мере, ста золотых дукатов».

«Это увидел богатый купец, - сказал мальчик, - но будучи жадным, предложил мне пятьдесят. Но у меня было лучшее предложение, жена фермера обещала мне серебряную монету».
«Ты что, безумный? – сказал отец. – Как может серебряная монета быть лучше пятидесяти золотых дукатов?»
Если она предложена любящим человеком, - ответил мальчик. – Если бы она дала мне больше, она бы не смогла прокормить своих детей. Но у меня было и лучшее предложение – я увидел деревенскую девочку, моющую ступени церкви, и она мне обещала пенни».

«Ты совсем потерял разум, - покачал головой отец. - Когда это пенни стоило дороже серебра?»
«Когда предложено человеком, преданным своему делу, - ответил мальчик. – Она работала для её Господа, и ступени дома Его казались ей мягче любой подушки. Беднее бедного, она все-таки нашла время для Господа. И поэтому я отдал ей подушку».
И тогда мудрый отец улыбнулся, обнял своего сына и со слезами не глазах проговорил: «Ты хорошо усвоил урок».

На сегодня достаточно

Танцевальные репетиции могут затянуться заполночь, но на сей раз я остановился в десять. «Надеюсь, вы не против, - сказал я, глядя в пространство, - но на сегодня достаточно».
Голос из контрольной кабины спросил: «Ты в порядке?»
«Устал немного, по-моему, » – сказал я.
Я набросил ветровку и пошел по коридору. Бегущие шаги послышались за моей спиной. Я знал наверняка, кому они принадлежат. «Я слишком хорошо тебя знаю, - сказала она, догоняя меня. – Что на самом деле случилось?»
Я колебался. «Ну, я не знаю, как это звучит, но я видел фотографию сегодня в газете. Дельфин утонул в рыболовной сети. По тому, как было запутано его тело, можно было прочесть долгую агонию. Его глаза были пустыми, но он всё ещё улыбался, дельфины всегда улыбаются, даже мертвые…» Мой голос сорвался.
Она осторожно вложила свою руку в мою. «Я знаю, знаю».
«Нет, ты ещё не знаешь всего. Дело не только в том, что мне стало грустно, или я встретился с тем, что невинное существо погибло. Дельфины любят танцевать – среди всех существ моря, это их отличие. Ничего у нас не прося, они играют в волнах нам на удивление. Они мчатся впереди кораблей, не для того, чтобы быть первыми, но говоря: «Это всё игра. Идите своим курсом, но танцуйте по пути».
«И вот, в середине репетиции, я подумал: убивают танец. И мне показалось, что будет правильным остановиться. Я не могу спасти танец от убийства, но, по крайней мере, я могу сделать паузу, как один танцор в память о другом. В этом есть какой-нибудь смысл?»
Её глаза были нежными. «Конечно, по-своему. Возможно, придется ждать годы, прежде чем все договорятся, как решить эту проблему, ведь столько разных интересов вовлечено. Но напрасно ждать улучшения уже завтра. А твое сердце хотело, чтобы это произошло немедленно».
«Да, - сказал я, открывая дверь перед ней. – Я так чувствовал, и потому на сегодня достаточно».

Знак древних

Он прожил в пустыне всю жизнь, но для меня все было ново. «Видишь отпечаток ноги на песке?» - спросил он, указав место под утесом. Я посмотрел так внимательно, как мог. «Нет, я ничего не вижу».
«В этом суть, - засмеялся он. – Там, где ты не видишь следов, прошли Древние».
Мы прошли чуть дальше, и он указал на открытую вершину стены песчаника. «Видишь дом наверху?» – спросил он. Я прищурился, стараясь разглядеть. «Там ничего нет».
«Ты хороший ученик, - улыбнулся он. - Где нет крыши и трубы, там наверняка жили Древние».
Мы обогнули скалу, и перед нами развернулся неправдоподобный вид – тысячи тысяч цветов пустыни цвели. «Видишь, что некоторые исчезли?» – спросил он меня. Я покачал головой. «Здесь только красота волна за волной».
«Да, - сказал он тихим голосом. – Где нет ничего исчезнувшего, там Древние собирали богатую жатву».
Я думал обо всем этом, о том, как поколения когда-то жили в гармонии с землей, не оставляя шрамов там, где обитали. В лагере ночью я сказал: «Ты упустил кое-что».
«Что?» – спросил он.
«Где похоронены Древние?»
Без ответа, он ткнул палкой в костер. Яркое пламя взвилось, лизнуло воздух и пропало. Мой учитель взглянул на меня, чтобы проверить понял ли я урок. Я сидел неподвижно, и мое молчание сказало ему, что я понял.

Исцели мир



Где-то в сердце твоем
Новый, лучший мир живет,
Мир, наполненный светом и любовью.
Это мир наших грез,
В нем не будет больше слез,
Никогда здесь не будет грусти с болью.
В тот мир есть дорога,
Ты почти стоишь у порога,
Лишь сделай шаг один –
Исцели наш мир.

Исцели, сделай лучше мир
Для себя, для меня и для всех людей земли.
Смотри – люди гибнут,
Но если любишь жизнь, значит, есть путь
Мир создать иной
Здесь для нас с тобой.

Ты сможешь правду узнать,
Ведь любовь не может лгать,
Любовь сильна и только радость дарит людям.
Лишь решись – и тогда
Страх исчезнет навсегда,
И все жить – не существовать – мы будем.
Всех нас, я знаю,
Лишь любовь спасает,
Так сделай шаг один –
Исцели наш мир.

Исцели, сделай лучше мир
Для себя, для меня и для всех людей земли.
Смотри – люди гибнут,
Но если любишь жизнь, значит, есть путь
Мир создать иной
Здесь для нас с тобой

И мечта, что мы создали,
Вспыхнет радугой,
И наш мир, как мы мечтали,
Обретёт покой.
Зачем мы распинаем жизнь,
Губим землю столько лет,
Только посмотри,
Как прекрасен мир,
В нас есть Божий свет.

Как легко нам летать
И душе бессмертной стать,
И вы все – мои братья в этом мире.
Мы прогоним наш страх,
Лишь слезы радости в глазах,
И мечи наши в плуги превратим мы.
В тот мир есть дорога,
Мы почти стоим у порога,
Так сделай шаг один –
Исцели наш мир.

Исцели, сделай лучше мир
Для себя, для меня и для всех людей земли.
Смотри – люди гибнут,
Но если любишь жизнь, значит, есть путь
Мир создать иной
Здесь для нас с тобой.

Смотри – люди гибнут,
Но если любишь жизнь, значит есть путь
Мир создать иной
Здесь для нас с тобой.

Смотри – люди гибнут,
Но если любишь жизнь, значит, есть путь
Сделать лучше мир
Здесь для нас с тобой.
Здесь для нас с тобой,
Для нас с тобой.

Мама

Я ждал рожденья долгие века,
Скитаясь между звезд в холодной мгле,
Была моя задача нелегка –
Как мне суметь родиться на Земле?
И звездной ночью на исходе лета
Сюда, на эту дивную планету,
Все мысли об опасности гоня,
Забыв про риск, ты привела меня.
От одинокой черной пустоты
Меня спасла своей любовью ты.

Из ярких радуг, белых облаков,
Из птиц, что в синих небесах поют,
Из трав зеленых, тёплых ветерков
Ты, мама, душу собрала мою.
Своею бескорыстной добротой
Меня хранила ты от всех тревог и бед,
И я узнал, что нужно жить мечтой,
Что ничего важней любви на свете нет.
И за мечту о счастье для людей,
За каждый сострадания урок
Всем сердцем благодарен я тебе.
Я, помня о тебе, не одинок,
И даже находясь в чужой стране
Я слышу твои мысли обо мне.

Я знаю, вся земля теперь мой дом,
Но и встречаясь с каждым королем,
С любой религией, с любым оттенком кожи
Я помню то, что мне всего дороже –
Волшебную ночь моего рожденья,
Твои уроки мужества, терпенья,
И у тебя учился я, как надо
Сражаться с ложью, защищая правду.
И в горькие, и в радостные дни,
Согрет твоей любовью, как и прежде,
Я буду как сокровище хранить
Твой каждый поцелуй и голос нежный.
Как далеко бы ни был от тебя я,
Ты в моем сердце, мамочка родная.

Волшебство

Мое понимание волшебства – это не фокусы и иллюзии на сцене. Целый мир изобилует волшебством. Когда кит выныривает из моря, словно новорожденная гора, ты задыхаешься от невыразимого восторга. Какое чудо! Но малыш, едва научившийся ходить, который видит своего первого головастика, сверкнувшего в луже грязи, чувствует то же самое. Чудо наполняет его сердце, потому что он увидел вечную игру жизни.
Когда я вижу, как облака, уносясь прочь, открывают взору заснеженную горную вершину, я готов кричать «браво!» Природа, лучшая из всех волшебников, вновь вызывает волнение. Она разоблачает настоящую иллюзию, нашу неспособность быть потрясенными её чудесами. Каждый раз, когда встает солнце, Природа повторяет команду: «Смотри!» Её волшебство бесконечно щедро, а в ответ мы должны только благодарить за это.
Какое удовольствие должна чувствовать Природа, когда она создает звезды из кружащегося газа и пустого космоса. Она разбрасывает их, как блестки с бархатного плаща, миллиарды причин для нас пробуждаться в чистой радости. Когда мы открываем наши сердца и благодарим за всё, что она нам дала, Природа находит свое вознаграждение. Звук аплодисментов катится через вселенную, и Природа кланяется.

Рыбка, которая хотела пить

Однажды ночью юная рыбка спала под кораллом, и во сне ей явился Господь. «Я хочу, чтобы ты передала послание всем рыбам в море», – сказал Бог.
«Что я должна сказать им?» – спросила рыбка.
«Просто скажи, что хочешь пить, - ответил Бог. – И посмотри, что они будут делать». Не сказав больше ни слова, Он исчез.
На следующее утро маленькая рыбка проснулась и вспомнила свой сон. «Какую странную вещь велел мне сделать Господь», – подумала она. Но вскоре она увидела большего тунца, проплывающего мимо, и пропищала: «Извините, я хочу пить».
«Ты, должно быть, очень глупа», – сказал тунец. И, презрительно вильнув хвостом, уплыл прочь.
Маленькая рыбка чувствовала себя довольно глупо, но у неё было задание. Следующей рыбой, которую она увидела, была ухмыляющаяся акула. Сохраняя безопасное расстояние, рыбка позвала: «Простите, госпожа, но я хочу пить».
«Ты, должно быть, сумасшедшая», – ответила акула. Заметив голодный взгляд акульих глаз, рыбка уплыла поскорее.
Весь день она встречала треску, и макрель, и рыбу-меч, и морского окуня, но всякий раз, когда она произносила свою коротенькую речь, они отворачивались и ничего больше не делали. Чувствуя себя безнадежно сконфуженной, рыбка разыскала умнейшее существо моря, которым случилось быть старому голубому киту с тремя гарпунными шрамами на боку.
«Простите, я хочу пить!» - закричала рыбка, не ожидая даже, что кит заметит её, ведь она была такой крошечной. Но мудрец остановился. «Ты видела Бога, верно?» – сказал он.
«Откуда вы знаете?»
«Однажды я тоже хотел пить», – засмеялся старый кит.
Маленькая рыбка очень удивилась. «Пожалуйста, расскажите мне, что означает это послание Господа?» – взмолилась она.
«Это значит, что мы ищем Его не там, где нужно, - объяснил старый кит. – Мы ищем Бога вверху и внизу, но Его нигде нет. Мы обвиняем Его и говорим себе, что Он, должно быть, забыл нас. Или решаем, что если Он и был когда-то, то давно оставил нас».
«Как странно, - сказала рыбка, - искать то, что есть повсюду»,
«Очень странно, - согласился старый кит. – Не напоминает ли это тебе рыб, которые говорят, что хотят пить?»

Невинность

Очень легко спутать невинность с простоватостью и наивностью. Мы все хотим казаться искушёнными; мы все хотим казаться хитроумными. А быть невинным означает быть «вне этого».
Но есть глубокая правда в невинности. Младенец смотрит в глаза своей матери, и все, что он видит, это любовь. Когда невинность исчезает, более сложные вещи занимают её место. Мы думаем, что надо перехитрить других, и планируем, как нам заполучить то, что мы хотим. Мы начинаем тратить много энергии на защиту самих себя. И жизнь превращается в борьбу. У людей нет другого выбора, как только быть изворотливыми. Как иначе они могут выжить?

Когда всерьёз берешься за это, выживание означает видеть вещи такими, какие они есть, и реагировать соответственно. Это значит быть открытым. Это и есть невинность. Она проста и доверчива, как ребенок, она не судит, не останавливается на одной узкой точке зрения. Если ты заперт в некий образец мышления и реагирования на вещи, твое творчество заблокировано. Ты упускаешь свежесть и волшебство момента. Научись быть невинным вновь, и эта свежесть никогда не исчезнет.

Доверие

Когда я кормил белок в парке, я заметил одну маленькую, которая, казалось, не доверяла мне. Пока другие подходили достаточно близко, чтобы есть с моих рук, бельчонок сохранял дистанцию. Я бросил ему арахис. Он осторожно приблизился, нервно схватил орех и удрал. В следующий раз он, видимо, боялся меньше, потому что подошел чуть ближе. Чем безопаснее он себя чувствовал, тем больше доверял мне. Наконец он уселся прямо у моих ног, требуя следующего ореха так же смело, как другие белки.

Это доверие – оно всегда приходит с верой в себя. Никто не сможет преодолеть за тебя твой страх; ты должен сделать это сам. Это трудно, потому что страх и сомнения держатся крепко. Мы боимся быть отвергнутыми, боимся испытать боль ещё раз. И мы сохраняем безопасную дистанцию. Мы думаем, что отдалившись от других, защитим себя, но это не действует. Мы остаемся одинокими и нелюбимыми.

Вера в себя начинается с понимания того, что бояться – нормально. Испытывать страх – не проблема, ведь каждый чувствует беспокойство и неуверенность иногда. Проблема – не быть достаточно честным, чтобы сознаться в страхе. Когда я осознаю мои сомнения и неуверенность, я более открыт другим людям. Чем глубже в себя я иду, тем сильнее становлюсь, потому что понимаю, что я сам гораздо больше любого страха.
С принятием себя полностью и доверие становится полным. Нет больше разобщения между людьми, потому что нет разобщенности внутри. Там, где обычно жил страх, сможет расти любовь.

Смелость

Любопытно, для чего нужна смелость, а для чего нет. Когда я выхожу на сцену перед тысячами людей, мне не кажется, что я очень уж смелый. Куда большая смелость бывает нужна для того, чтобы выразить настоящие чувства перед одним человеком. Когда я думаю о смелости, я думаю о Трусливом Льве из «Волшебника страны Оз». Он всегда убегал от опасности. Он часто плакал и трясся от страха. Но он разделял свои истинные чувства с теми, кого любил, даже если не мог гордиться тем, что чувствовал.

Для чего действительно нужна смелость, так это для искренности. Выражать свои чувства не означает раскрывать всю душу перед кем-то – это значит самому принимать и честно показывать то, что у тебя на сердце, и неважно, что это может быть. Когда ты достаточно смел, чтобы быть искренним, ты знаешь сам, кто ты есть, и можешь позволить другим это увидеть. Это страшно, потому что ты чувствуешь себя таким уязвимым, открытым, боишься быть отвергнутым. Но без самопринятия прочая смелость, смелость киногероев, кажется пустой. Несмотря на риск, смелость быть честным и искренним открывает путь к самопознанию. Это предлагает то, чего мы все хотим, обещание любви.

Любовь

Любовь – забавная вещь для описания. Её так легко чувствовать, но она ускользает, когда говоришь о ней. Как кусок мыла в ванне – оно у тебя в руке, пока не сожмешь его слишком крепко.
Некоторые люди проводят жизнь в поисках любви вне их самих. Они думают, что должны поймать и удержать её. Но любовь ускользает прочь, как влажный кусок мыла.
Удерживать любовь не так уж неправильно, но ты должен научиться держать её легко, ласково. Отпусти её летать, если она хочет. Если она свободна, любовь сделает жизнь живой, радостной и новой. Это суть и энергия, что движет моей музыкой, моим танцем, всем. Пока любовь в моем сердце, она повсюду.

Бог

Странно, что Бог не возражает против того, как видят Его/Её во всех религиях мира, когда люди придерживаются представления, что их путь – единственно верный. Что бы ты ни сказал о Боге, кто-нибудь да обидится, даже если скажешь, что они разделяют всеобщую любовь к Богу.
Для меня форма, которую принимает Бог, не самое главное. Самое главное – содержание. Мои песни и танцы – это контур, который он наполняет. Я создаю форму, Она помещает в неё любовь и радость.

Я смотрел в ночное небо и воспринимал звезды такими лично близкими мне, словно моя бабушка сделала их для меня. «Какое богатство, какая роскошь, « – думал я. В этот момент я видел Бога в Его творении. Я мог бы так же легко видеть Её в красоте радуги, грациозности оленя, скачущего по лугу, правде отцовского поцелуя. Но для меня лучшее общение с Богом не имеет формы. Я закрываю глаза, смотрю внутрь себя и вхожу в глубокую нежную тишину. Бесконечность Божьего творения обнимает меня. Мы едины.

Как я делаю музыку

Люди спрашивают меня, как я делаю музыку. Я говорю, что просто вхожу в неё. Это как войти в реку и присоединиться к течению. У каждого момента в реке есть своя песня. Я стою в этом моменте и слушаю.
То, что я слышу, никогда не бывает одинаковым. Прогулка по лесу приносит светлую, потрескивающую песню: листва шелестит на ветру, птицы щебечут и белки бранятся, веточки хрустят под ногами, и стук моего сердца объединяет всё это. Когда присоединяешься к течению, музыка внутри и снаружи, и это одно и то же. Так долго, как я смогу слушать момент, у меня всегда будет музыка.

Райан Уайт
видео

Райан Уайт – знак справедливости,
Посланник любви, дитя невинности.
Где ты сейчас, куда ты ушёл вдруг?
Мне не хватает тех дней, друг.
Воспоминания мои не растают,
Райан Уайт, мне тебя не хватает.
Твоей улыбки, по-детски задорной,
Стремленья к цели, борьбы упорной.

Райан Уайт – символ противоречия,
Дитя иронии, дитя беспечности.

Часто думаю я о тебе,
Жизни разрушенной, долгой борьбе.

Кот-то танцует, шампанское пьёт,
На корабле вечеринка идет.
А мне не забыть этот взгляд угасающий,
Вид твоих ран, худобы ужасающей.

Райан Уайт – символ агонии,
В страхе чужом словно в загоне ты.
Жалость притворная, непонимание
И отчуждение, как наказание.

Ты показал нам, как надо бороться.
В жизни дождливой ты – проблеск солнца.
В каждом ребенке ты – искра надежды.
Необходим ты нам больше, чем прежде,
Чтоб научить, как в страданьях и боли
Не потерять жажды жизни и воли.

Райан Уайт, американский мальчик, больной гемофилией, был заражён СПИДом при переливании крови. Одним из первых выступил на телевидении с рассказом об отношении общества к больным СПИДом. Некоторое время жил в Нэвэрленде / усадьбе Майкла Джексона/. Умер в 1990 году в возрасте 19 лет.
/Прим. перев./

Неуловимая тень

Даже если я был далеко,
Оставлял открытой широко
Дверь моей души; я нес свой крест
В переулках позабытых мест,
И в страданиях, в смертельном страхе
Музыку не слышал я во мраке.

Сквозь безумие я шел вперед,
Сквозь печаль и боль, за годом год.
Даже ветер с ног меня сбивал,
Сотни раз я падал и вставал,
В поисках похищенного счастья,
Сердца – скипетра волшебной власти,
В лицах, возникавших на пути,
Свой оазис я хотел найти.

Так я жил, словно в угаре пьяном,
Паникой окутан, как туманом.
И от тени, что за мной скользила,
Я хотел уйти, но был не в силах,
Неотступно шла она за мной
В диком шуме, грохоте и вое,
Даже окружён большой толпой
Эту тень я видел за собой.

Но тесны оковы стали мне,
В яростно кричащей тишине,
В горькой тяжких вздохов глубине
Рухнул лжи и горя страшный круг –
Я твой ясный взгляд увидел вдруг.
И тогда внезапно понял я –
Эта тень была душа моя.

Для детей всего мира

Мы должны исцелить наш израненный мир. Хаос, отчаяние и бессмысленное разрушение, которое мы видим сегодня, это результат отчуждения между людьми и окружающим их миром. Часто это отчуждение уходит корнями в эмоционально обездоленное детство. У детей крадут их детство. Разум ребенка нуждается в питании тайной, волшебством, чудом и восхищением. Я хочу, чтобы моя работа помогала людям вновь открывать ребенка, что спрятан в них.

Две птицы

Трудно рассказать им, что я чувствую к тебе. Они никогда тебя не встречали, и ни у кого нет твоей фотографии. Так как же они могут понять твою тайну? Давай дадим им подсказку:
Две птицы сидят на дереве. Одна ест вишни, а другая смотрит на неё. Две птицы летят по воздуху. Песня одной падает с неба словно хрусталь, а другая молчит. Две птицы кружатся в солнечном свете. Одна ловит лучи своим серебряным оперением, а другая разворачивает невидимые крылья.

Легко догадаться, которая из птиц – я, но они никогда не найдут тебя. Если только…
Если только они не знают уже о любви, что никогда ничему не мешает, что смотрит с высоты, что дышит свободно в невидимом воздухе. Милая птица, моя душа, твое молчание так драгоценно. Как много времени пройдет, прежде чем мир услышит твою песню в моей?
О, это день, которого я так жду!

Последняя слеза

Твои слова пронзили мое сердце, и я заплакал от боли. «Уходи! – закричал я. – Это последние слезы в моей жизни из-за тебя». И ты ушла.
Я ждал часы, но ты не вернулась. Той ночью, оставшись один, я плакал слезами разбитой надежды.
Я ждал недели, но ты ничего не говорила. Думая о твоем голосе, я плакал слезами одиночества.
Я ждал месяцы, но ты не подавала мне даже знака. В глубине сердца я плакал слезами отчаяния.

Странно, но все эти слезы не смогли смыть боль! Тогда одна мысль о любви пронизала мою горечь. Я вспомнил тебя в солнечном свете, с улыбкой сладкой, как майское вино. Слеза благодарности упала, и, чудесным образом, ты вернулась. Нежные пальцы коснулись моей щеки, и ты наклонилась для поцелуя.
«Почему ты пришла?» – прошептал я.
«Утереть твою последнюю слезу, - ответила ты. – Единственную, что ты сберег для меня».

Жить в блаженстве

Я был рожден не умирать,
Жить в радости и слез не знать,
Быть честным, никогда не лгать,
Любовь без вздоха разделять,
На вольных крыльях вверх взлетать,
Лишь так могу я танцевать.
И как легко секрет открыть –
Мы можем все в блаженстве жить.

Но чтоб с собою в мире жить,
Я должен навсегда забыть
О мною придуманных грехах
В моих родных, в моих друзьях.
Мы здесь для праздника, поверь,
И мы избавимся теперь
От разделяющих всех нас
Границ религий, каст и рас.

Это отчуждение, раскол и отвращение,
Этот гнев, жестокость, истерия, разобщение,
Войны непрерывные враждующих народов,
Отношение бесчеловечное к природе,
Странные болезни, для которых нет лечения,
Озоновые дыры – результат пренебрежения,
Незнания об искре, что ярко светится во мне,
В мужчинах, женщинах и детях сияющем огне.

Мы рождены не умирать,
Жить в радости и слез не знать,
Друг другу никогда не лгать,
Любовь без вздоха разделять,
На вольных крыльях вверх взлетать,
Лишь так мы сможем танцевать.
И как легко секрет открыть –
Мы можем все в блаженстве жить.

Берлин 1989

Они ненавидели Стену, но что они могли сделать? Она была слишком крепка, чтобы пробиться сквозь неё.
Они боялись Стены, и разве это было бессмысленно? Многие, кто пытался перебраться через неё, были убиты.
Они не доверяли Стене, но кто бы не стал? Их враги не вынули ни одного кирпича, несмотря на то, что переговоры о мире продолжались так долго.
Стена зловеще смеялась. «Я преподам вам урок, - хвасталась она. – Если хотите выстроить на века, беспокойтесь не о камне. Ненависть, страх и недоверие куда крепче»,
Они знали, что Стена права, и почти сдались. Одно только остановило их. Они вспомнили, кто на другой стороне. Бабушка, кузина, сестра, жена. Любимые лица, которые они жаждали увидеть.
«Что происходит?» – спросила Стена, задрожав. Не зная, что они сделали, они смотрели сквозь Стену, стараясь отыскать родных. В тишине, от человека к человеку, любовь вершила невидимую работу.
«Прекратите! – завопили Стена. – Я разваливаюсь». Но было поздно. Миллионы сердец нашли друг друга. Стена пала прежде, чем была разрушена.

Мать Земля

Зимним днем я шел по пляжу. Взглянув вниз, я увидел, как волна вытолкнула перо на песок. Это было перо морской чайки, испачканное нефтью. Я подобрал его и ощутил темную гладкую пленку на своих пальцах. Я невольно задумался, выжила ли эта птица. Все ли в порядке в нашем мире? Я знал, что нет.
Я почувствовал печаль, думая о том, как беспечно мы относимся к нашему дому. Земля, которую мы все разделяем, не просто скала, летящая сквозь космос, но живое, заботливое существо. Она заботится о нас; она заслуживает нашей заботы в ответ. Мы относимся к Матери Земле так, как некоторые люди относятся к квартире внаём. Просто захламляют её и переезжают.

Но переехать некуда. Мы притащили наш мусор, наши войны и наш расизм в каждую часть света. Мы должны начать уборку, а это значит вычистить наши собственные сердца и умы для начала, потому что они заставляют отравлять нашу родную планету. Чем скорее мы изменимся, тем легче будет почувствовать нашу любовь к Матери Земле и ту любовь, которую она с такой лёгкостью дарит нам.

Мудрая маленькая девочка

Я знаю мудрую маленькую девочку, которая не может ходить. Она прикована к инвалидной коляске и может провести в ней всю свою жизнь, потому что доктора не видят надежд на то, что ее парализованным ногам станет когда-нибудь лучше.
Когда я впервые встретил эту малышку, вспышка ее улыбки обожгла меня сияющим счастьем. Как открыта она была! Она не пряталась, жалея себя, и не просила помощи и защиты, стыдясь своей болезни. Она просто совершенно не осознавала, что не может ходить, как щенок, который не имеет представления о том, дворняжка ли он или чемпион породы.
Она не судила о себе. В этом была ее мудрость.
Я видел ту же мудрость в других детях, «бедных» детях, как видит их общество, потому что они нуждаются в еде, деньгах, хорошем жилье или лечении. Со временем они достигают определенного возраста и многие из этих детей понимают, как сложна их ситуация. То, как взрослые смотрят на их жизнь, крадет у них изначальную невинность, что так драгоценна и редка. Они начинают верить, что должны чувствовать себя несчастными; что это «правильно».
Но эта мудрая маленькая девочка, ей всего четыре года, летит над жалостью и стыдом, как беспечный воробей. Она взяла мое сердце в ладошки и сделала его невесомым, как клочок ваты, так что я не мог даже подумать «как ужасно то, что случилось с ней». Все, что я видел, было свет и любовь. В своей невинности очень маленькие дети знают в себе свет и любовь. Если мы последуем за ними, они научат нас видеть в себе то же.
Одно сияние взгляда маленькой девочки содержит то же знание, что Природа помещает в сердце каждой формы жизни. Это тихий секрет жизни, невыразимый в словах. Это просто знание. Знание, как жить в мире и как не причинить боль. Знание, что даже последний вздох – это жест благодарности Создателю. Оно улыбается тому, что живет, терпеливо ожидая, когда времена невежества и печали пройдут, как мираж.
Я вижу, что это знание показывает себя в глазах детей всё больше и больше, и это заставляет меня думать, что их невинность становится сильнее. Они разоружат нас, взрослых, и этого будет достаточно, чтобы разоружить мир. Они не видят причин портить окружающий мир, и мир очистится без ссор. Мудрая маленькая девочка рассказала мне о будущем, взглянув на меня, будущем, наполненном миром и довольством. Я рад доверять ей, несмотря на мнения знатоков. Когда свет и любовь освободят нас от вины и стыда, её пророчество сбудется.

Я. Ты. Мы.

Я сказал, ты должен это сделать. Ты сказал, что не хочешь. Мы поговорили об этом и согласились, что, наверное, я мог бы помочь.
Я сказал, что ты не прав. Ты настаивал на своей правоте. Мы взялись за руки, и правота и неправота исчезли.
Я заплакал. Ты заплакал тоже. Мы обнялись, и между нами вырос цветок мира.
Как я люблю эту тайну, что зовется МЫ! Она возникает словно из воздуха. Я думал об этой тайне и кое-что понял: МЫ, должно быть, любимое дитя любви, потому что пока я не потянусь к тебе, МЫ не существует. Оно прилетает на крыльях нежности; оно говорит через наше молчаливое понимание. Когда я смеюсь над собой, оно улыбается. Когда я прощаю тебя, оно танцует в ликовании.
МЫ – это не просто когда ты и я хотим быть вместе. МЫ объединяет нас, увеличивает нашу силу; оно подхватывает нашу ношу, когда ты и я готовы позволить ей упасть. Правды в том, что ты и я давно бы сдались, но МЫ не позволит нам. Оно очень мудро. «Загляните в свои сердца, - говорит оно. – Что вы видите? Не ты и я, но только МЫ».

Я искал свою звезду

Когда я был маленьким, я любил лежать на спине среди травы поздно вечером. Я начал отличать одну звезду от другой и хотел, чтобы одна из них была бы моей, моим воображаемым другом.
Сначала я выбрал Полярную Звезду, потому что ребенку легче всего её отыскать – ведь знаешь, что её вот-вот поймает Большой Ковш¹. Но я хотел, чтобы моя звезда двигалась, а не стояла, как эта, на одном месте. К тому же, моряки в море потерялись бы, если бы их не вела Полярная Звезда.
Следующими я выбрал две особые звезды в самом сердце Лебедя. Все другие звезды кажутся белыми – но эти были ярко-голубая и золотая. Они напоминали мне два драгоценных камня , но прежде чем выбрать, я остановился. Они принадлежали друг другу, и было бы несправедливо взять только одну.
Пояс Ориона задержал мои глаза на мгновение, но я не охотник. Я и Собачью Звезду² оставил в покое, с её прижатыми к небесному следу носом и хвостом, стучащим по небу.
Наконец я обратился к моим любимым Семи Сёстрам³. Для меня они были как элегантные дамы, собирающиеся на бал, закутанные в прозрачное голубое облако. Но у кого хватили бы сердца разделить Семь Сестёр?

Моя игра научила меня многому о ночном небе, но я вырос. Мечта иметь собственную звезду исчезла, и трудно уже вспомнить, выбрал ли какую-нибудь в конце концов. Люди стали говорить мне, что слово «звезда» означает и нечто иное. Я им наполовину поверил, и вот однажды ночью я метался в постели от боли и беспокойства. На сердце было тяжело от неприятностей. Поднявшись на ноги, я выглянул в окно. Плотные облака скрывали полночное небо. Нет звёзд!
Я задрожал, подумав о мире без звёзд. Нет проводника, которому моряки могут довериться в море; нет драгоценностей, освещающих наше понимание к красоте; нет охотника, указывающего на далёкий горизонт; нет милых дам, выбирающих духи для небесного бала. А вокруг всего земного шара воздух такой грязный и огни городов такие яркие, что некоторые люди могут видеть очень мало звёзд. Поколение детей может вырасти видя пустое небо и спрашивая: «А были ли там когда-то звёзды?»
Давайте вернём им небо и давайте сделаем это сейчас – пока не поздно. Я собираюсь искать свою звезду, пока не найду. Она спрятана где-то в тайнике невинности, завёрнута в шарф чуда. Мне понадобится карта, чтобы найти местечко, которое она заполнит, и оно будет маленькое. Нас около пяти миллиардов на земле, и всем нам нужно небо. Найди свою звезду и брось её в небо. Она по-прежнему с тобой, правда?

Ребенок – это песня

Когда дети слушают музыку, они не просто слушают. Они растворяются в мелодии и сливаются с ритмом. Какие-то крылья раскрываются внутри – и вскоре ребёнок и музыка становятся одним целым. Я тоже это чувствую в присутствии музыки, и мои лучшие моменты творчества часто бывают проведены с детьми. Когда я окружен ими, музыка приходит ко мне легко, как дыхание.

Каждая песня – дитя, которое я взращиваю, которому даю свою любовь. Но даже если ты никогда не писал песен, твоя жизнь – песня. Как же иначе? Волна за волной, Природа ласкает тебя – ритм каждого рассвета и заката есть часть тебя, падающий дождь прикасается к твоей душе, и ты видишь себя в облаках, играющих в салочки с солнцем. Жить – значит, быть музыкой, начинающейся с танцем крови в твоих венах. Все живущее имеет ритм. Если чувствуешь его, с нежностью и вниманием, появляется музыка.
Чувствуешь свою музыку?

Дети чувствуют, но когда мы вырастаем, жизнь становится ношей и рутиной, и музыка слабеет. Иногда наше сердце так тяжело, что мы отворачиваемся от него и забываем, что его биение – мудрейшее послание жизни, бессловесное послание, говорящее: «Живи, будь, двигайся, радуйся – ты живой!» Без мудрого ритма сердца мы не могли бы существовать.
Когда я начинаю чувствовать усталость и тяжесть забот, дети оживляют меня. Я обращаюсь к ним за новой жизнью, новой музыкой. Два карих глаза смотрят на меня так глубоко, так невинно, что я говорю про себя: «Этот ребёнок – песня». Это переживание столь непосредственно и верно, что я всегда вспоминаю вновь: «Я тоже песня». И вновь становлюсь собой.

Дитя невинности

Дитя невинности, я помню все те дни,
Что в долгих играх проводили мы.
Теперь, когда сошел со сцены жизни ты,
Жестоки улицы, печальны и пусты.

Дитя невинности, вернись ко мне скорей,
Улыбкой покажи бесхитростной своей,
Что этот мир тебя однажды встретит вновь,
Что в сердце танец свой продолжит кровь.

Дитя невинности, твой свет, твоя дорога
Манят меня сильнее зова долга,
Под небом синим полетим со мной
В страну любви, что за далекою горой.

Дитя невинности, посланник счастья,
Души моей коснуться было в твоей власти,
Ты в ней зажег ярчайшее сиянье,
Мир этот изменить – мое заветное желанье.

Ты будешь здесь?
(видео)

Обними Иорданом рекою
Стань мне другом
И будь там со мной
Поддержи материнской любовью
Будь мне братом ты
Будь там со мною

А устану – скажи, что поможешь
Ошибусь – побранить меня сможешь
Заблужусь – мне дорогу проложишь

Мне сказали, чтоб веру хранил
Чтобы шел, когда нет больше сил
Чтоб в сражениях насмерть стоял
Но ведь я – человек, я устал

Все пытаются мной управлять
Роли, действия мне навязать
И не знаю, как быть, я не скрою
Но скажи, что ты будешь со мною
Что поддержишь заботой, любовью

Обними
И склонись надо мною
Нежно, смело
Веди за мною
Я – лишь грешник
Иду за тобою

За собою меня смело веди
Вверх меня подними и гляди
Не собьюсь с твоего я пути

Сотвори
Полюби, накорми
Поцелуй и свободу верни
Я почувствую радость любви

Заблужусь
Потеряюсь в пути
Ты придешь
Чтоб меня повести?

Сохрани
Исцели, дай покой
И скажи мне:
Я буду с тобой
Ты ведь будешь со мной?

Поддержи
Защити, обними
Прикоснись и меня исцели
Знаю я,
Что не брошен тобою
Лишь скажи
Ты там будешь со мною?

Я один
Никого не со мною
/Да я чувствую это порой/
Но ты здесь
Я не брошен тобой
Ты там будешь со мной?

За собой
Меня смело веди
Вверх меня подними и гляди
Не собьюсь с твоего я пути

Сотвори
Полюби, накорми
Поцелуй и свободу верни
Я почувствую радость любви

Позови ты меня, сохрани
Освяти и тихонько шепни
Что ты будешь со мной
Что не брошен тобой

Сохрани
Исцели, дай покой
И скажи мне:
Я буду с тобой
Ты ведь будешь со мной?

Накорми ты меня, успокой
Когда голоден я и один
Ты по-прежнему будешь со мной?
Ты не дашь мне пропасть средь руин?

Успокой
Позаботься, будь здесь
Когда буду изранен я весь

Поцелуй
Обними, будь со мной
Когда сердце разбито тоской

Подними
Дай мне руку, любя
Если силы покинут меня

Да, я знаю, ты здесь, ты со мной
Но я нужен тебе вот такой?

Волшебный ребенок. Часть 1

Жил-был ребенок однажды на свете –
Смехом природа его наполняла,
Счастлив он был и свободен, как ветер,
Будущее его не пугало,
Красотой и любовью он жил, как все дети.

Он знал, что сам Бог дает ему силы,
Но веру его странной все находили.
Его сострадание, невинность, добро
Священников мнимых пугали давно.
И вот они битву решили начать
С той силой, которой нельзя управлять.
Доверчивость, радость его без границ
Хотели они видеть падшими ниц,
Но он был в доспехи блаженства одет –
Они сохранили ребенка от бед.

И жил он, ко злобе вокруг безразличен,
Пространством и временем не ограничен,
Он в красочных снах резвился беспечно,
Он был верен себе – и потому мог жить Вечно.

Пророки кричали, собравшись толпой,
Поддавшись азарту и злобе слепой,
Ребенка в ужасных грехах обвиняя,
Его ненавидя и не понимая.
Так кто он такой? – говорили. – Он странный,
Его не понять, может, он ненормальный?
Он непредсказуем, пределов не знает…
Какая судьба его ожидает?

И долго они беспокойно шептались,
Измучить ребенка допросом пытались,
Убить его чудо и в грязь затоптать,
Лишить его смелости и запугать.
Но он был собой – и его не сломать.

Все, что ему нужно – высокие горы,
Чтоб с них разукрашивать неба просторы,
И к облакам с белой кистью взлететь,
Творить, и мечтать, и не знать слова «смерть».

Не надо дорогу ему преграждать,
Не надо тому, что творит он, мешать,
Он – плана великого важная часть,
Он не дает человеку пропасть.
Я – этот ребенок, и он – моя суть,
И ты – тоже он, я, прошу, не забудь.

Есть в сердце твоем этот мудрый Провидец,
И в мыслях твоих он поможет увидеть,
Почувствовать музыки чистый родник,
Который с божественной искрой возник.
Нежна та мелодия и глубока,
Той сладкой мелодии жизни – века…

И если ты видел однажды хоть миг
Прекрасного света Творения блик,
Приди и станцуем мы вместе с тобой,
И сделаем ярче волшебный огонь,
Сияет он, чтобы мы видеть могли,
Как ткут свое чудо все дети Земли,
Рождая на свет мир без боли и зла,
Мир разума, счастья, свободы, добра.

В глубинах души твоей – ты знаешь сам –
Живет тот ребенок, найди его там!

Волшебный ребенок. Часть 2

Волшебный ребенок волнение вдруг ощутил –
Тень воспоминанья о том, что он знал, но забыл.
В цветах и оттенках, во всех формах и очертаньях
Была путеводная нить к удивительной тайне.
За дикой грозой, за ветром, за штормом суровым,
Окутана, словно вуалью, прозрачным покровом,
От взглядов укрытая в образе неуловимом,
Мерещилась сила – была она непостижимой,
Звучала мелодией дивной, прекрасной, волшебной.
Ребенок был счастлив, танцуя с ней самозабвенно,
Ни холод, ни зной в этом танце он не замечал
И свой царский трон на вершине горы отыскал.

Но люди чужие пришли и над ним зло смеялись,
Они презирали его и разрушить пытались
Все то, что считали притворством, искусной ложью.
Беспечное счастье хотели они уничтожить
И чудо невинности детской убить, задушить,
Раскрыть его тайну, секрет разоблачить.
С жестоким упорством они эту битву вели,
Но как ни старались, схватить и сломать не смогли,
Напрасно ужасными карами в гневе грозя,
Великий дар Божий – любовь, что подделать нельзя.
Не зная, что ищет он, что ему силы дает,
Кричали с досадой, что этот ребенок – урод.

Врагам неподвластна была та волшебная сила,
Ребенку отвагу и смелость она подарила.
Он рос, открывая неведомый прежде восторг –
В душе его был бесконечный, бескрайний простор,
Волшебный ребенок узнал свое предназначенье:
Чудесная сила та – рода людского спасенье.
И смотрит из-под маски Бытия,
Секрет свой в нежной тишине тая,
Иной истории невспаханное поле,
Что жаждет расцвести всесильною любовью.
И вместе с другими открывшими души детьми
Поток этой силы однажды изменит весь мир.

Волшебный ребенок возьмется за дело,
Засеет зерно и поднимет плуг смело,
Без тяжких стараний,
Без слез и рыданий,
В святом совершенном покое,
Ведомые Божьей рукою,
Мы вместе споем, как единый народ,
И эта волна прочь все зло унесет.

Волшебные дети, оставьте сомненья,
Ждать нечего – вот оно, это мгновенье.

Ты слушаешь?

Кто я? Кто ты? Откуда мы пришли?
Куда идем мы? Для чего все это?
К вопросам этим знаешь ты ответы?
Из чистого Блаженства я пришел,
В него я возвращаюсь бесконечно,
Оно источник жизни для меня.
Ты этого не понял? Очень стыдно!
Ты слушаешь меня?

Я – мыслящий, мышление и мысль,
Я – ищущий, я – поиск, то, что ищут,
Росинка, солнца свет и шторм на море,
Я – редкий феномен, я – форма, поле,
Пустыня, океан и небеса,
Я – сущность первозданная природы.
Игрок бессмертный, я в мгновение ока
То исчезаю, то являюсь вновь,
И радостно танцует в венах кровь.
Ты все еще не понял? Очень стыдно!
Ты слушаешь меня?

Я в кругу бесконечных воплощений
То прихожу, то ухожу опять.
Века сменяются, а я один и тот же,
Я – Принц и Нищий, пепел и звезда,
Я – струйка в вечной времени реке.
Танцуй со мной, пожалуйста, сейчас,
Останови агонию желаний,
Забудь свои сомнения и страх,
Вновь стань собой и к творчеству вернись.
Послушай, ты такой же, как и я, -
Игрок бессмертный, мысль, свет, песчинка,
Из чистого Блаженства я пришел,
В него я возвращаюсь бесконечно,
Оно источник жизни для меня.
И если ты не понял – очень стыдно.
Ты слушаешь меня?

Освобождение

Наша истерика, наше смятение,
Время и космос – лишь воображение.
Что мы придумали, с тем нам и жить –
С тем, что нам ненавидеть, и с тем, что любить.

Где конец, где начало – не разобрать,
Время – стрела, что так трудно сломать.
Обещания были пустыми словами,
И любовные письма не отослали.

Мы уже были там

До начала, до жестокости беды,
До страдания разбитой тишины,
О мечтах своих я должен был молчать,
И задушена была моя печаль.

Но однажды я разбил свои оковы,
Стал свободным и увидел взглядом новым
Воспоминания о боли, что были моею тюрьмой,
Чужие суждения, мнения, разум терзавшие мой.

Тяжелый запах страшных ран пропал,
Рассвет иной, прекрасной жизни засиял,
Малыш, обнявший мишку, одиноким был,
Но мир добра и радости открыл.

В нем вместо времени бессмертие течет,
Любви предела нет, а страх там не живет,
Малыш тот рос, творя простое волшебство,
Осталась в прошлом жизнь печальная его.

Теперь готов он радость разделить,
Готов заботиться, готов любить,
Он открыл свое сердце, ему нечего прятать –
Стань таким же, как он, если смелости хватит.

Небеса – это здесь

Мы никогда не расставались
А если это нам казалось
То виновато в том Сознанье
Его волшебное стекло
Что искажает Мирозданье

Есть в Мирозданье Общий Разум
А мы – лишь капли в Океане
Что называется Сознанье
И не постигнуть нам всё разом

Но ты иди со мной, и мы
Станцуем Танец Созиданья
Раскрепостим своё Сознанье
И гимн споём во славу Жизни

Долины, облака и горы
Птиц стаи, пчелы и озёра
Галактик бесконечных тайна
Река, звенящая хрустально
Слились в один живой рисунок
Он дышит, кровь бежит по венам
Ведь в нём энергия Вселенной

Не нужно страха!
В Моем Мире
Любовь и Радость в изобилье

Что из себя ты представляешь –
Немного больше, чем ты знаешь
Ты – Солнце с нежными лучами
Луна, зовущая ночами
Лесной Цветок, не сыщешь краше
Ты – Жизни Пульс, во всём стучащий
И лишь благодаря тебе
Есть силы дальше танцевать
Вот в этой маленькой пылинке
И в той мерцающей звезде

Мы никогда не расставались
А если это нам казалось
То виновато в том Сознанье
Его волшебное стекло
Что искажает Мирозданье

Но ты иди со мной, и мы
Станцуем Танец Созиданья
Раскрепостим своё Сознанье
И гимн споём во славу Жизни

Танцуем, сбросив все оковы
Творим и создаём мы снова
Познав Вселенной Бесконечность
И Счастье, что продлиться Вечность
Всегда мы были, есть и будем
И Жизни Радость не забудем

Границ не знает наше Знание
Плывем мы в бурном Океане
Что называется Сознанье
Бежим мы синими волнами
Моря Блаженства перед нами

Мы никогда не расставались
А если это нам казалось
То виновато в том Сознанье
Его волшебное стекло
Что искажает Мирозданье

Пойми во вспышке вдохновенья
Что были мы всегда в Раю
Отбрось ненужные сомненья
И Радость обрети свою

Тебе казалось – ты потерян
Но дом твой здесь
Будь в том уверен
Здесь, во Вселенной бесконечной
Спешить не надо никуда
Здесь Океан Сознанья Вечный
Мы будем здесь с тобой всегда
Бежим мы синими волнами
Моря Блаженства перед нами
Да, ты иди со мной, и мы
Станцуем Танец Созиданья
Раскрепостим свое Сознанье
И гимн споём во славу Жизни

Ведь
Мы никогда не расставались
А если это нам казалось
То виновато в том Сознанье
Его волшебное стекло
Что искажает Мирозданье

Пойми во вспышке вдохновенья
Что были мы всегда в Раю
Отбрось ненужные сомненья
И Радость обрети свою

Квантовый скачок

Я искал тебя в долинах и холмах,
Я искал тебя в бескрайних небесах,
Я искал тебя во всех углах и щелях,
Этот поиск был почти мученьем.
И повсюду становилось ясно –
Лишь хожу кругами я напрасно.
Ведь в раскатах грома я не раз
Слышать мог безмолвный твой рассказ.

И легко мне было тебя встретить
В каждом вкусе, запахе и цвете,
Будто зачарованный тобой,
Я в каждом пульсе слышал танец твой,
В каждой паре глаз мелькнувшим взглядом
Словно бы случайно ты был рядом.

Пусть мне было нелегко решиться,
Понял я – жизнь может измениться
И не быть бессмысленной борьбою
Представлений, порождённых болью.
Лишь теперь, забыв сомненья эти,
Я могу согреться в твоём свете.
Где бы ни летел, где бы ни шёл я,
Вижу я прекраснейшее шоу,
Я актёр в любом твоём спектакле,
В каждом опыте я непременный фактор.

Всё, что было и ещё произойдёт,
Из тебя, как из зерна, растёт.
И я смог увидеть и понять
То, каким весь мир наш мог бы стать.
Есть карта в рукаве твоём, я знаю,
Где предначертана судьба любая,
Мы ищем то, что у нас уже есть,
Наше Королевство – здесь.

В любом очаге и пожаре живёт
Искорка та, что начало даёт
Песням неспетым, стихам без названья,
Юных сердец горячим желаньям.
Невидимо для самых зорких глаз
Таится в сердце каждого из нас
Чудесное пространство – бесконечность,
Чистейшая божественная вечность.

Если б хоть на миг могли мы БЫТЬ,
В тот же миг увидели бы мы
Мир без страданий и тяжелого труда,
Мир красоты, что так нетронута чиста,
Мир поющих небес и сияющих вод,
Мир холмов и долин, где никто не умрёт.

Этот сказочный сад, это дивное место,
Где резвясь проводили мы дни в нашем детстве,
Спрятан в нас же самих, загляни, в глубине,
Там свалка в душе, как на заднем дворе,
Там где куча вины и печали. Под ней
Ты отыщешь сияние завтрашних дней.
Если манит тебя безмятежная их красота,
Тебе нужно всего лишь решиться и прыгнуть туда.

Тот, кто в зеркале

Я захотел изменить мир и вот я стал однажды утром и посмотрел в зеркало. Тот человек посмотрел на меня: «Не много времени осталось. Земля погибает от боли. Дети голодают. Народы разделены недоверием и ненавистью. Повсюду воздух и вода загрязнены так, что уже почти ничем нельзя помочь. Делай что-нибудь!»
Тот, кто в зеркале, чувствовал злость и безнадежность. Все казалось беспорядком, трагедией, катастрофой. Я решил, что он прав. Или я не чувствовал себя так же ужасно, как он, из-за всего этого? Планету использовали и бросили. Представив жизнь на земле всего лишь через поколение после нас, я почувствовал панику.

Было нетрудно отыскать добрых людей, кто хотел помочь решить проблемы земли. Слушая их решения, я думал: «Как много доброй воли, как много участия». Вечером, прежде чем лечь спать, тот, кто в зеркале, посмотрел на меня серьёзно. «Мы добьёмся чего-нибудь, - заявил он, - если все примут участие».
Но не все приняли участие. Некоторые сделали, что могли, но остановили ли они происходящее? Решены ли были проблемы боли, голода, ненависти и загрязнения? Одного желания недостаточно – я знал это. Когда я проснулся на следующее утро, тот, кто в зеркале, выглядел смущённым. «Может быть, надежды нет», – прошептал он. И тут его взгляд стал хитрым, и он пожал плечами: «Но ты и я выживем. По крайней мере, мы все делаем правильно».

Я почувствовал себя странно, когда он сказал это. Было в этом что-то очень неправильное. Слабое подозрение пришло мне в голову, эта мысль никогда прежде не бывала такой ясной. Что если этот в зеркале – не я? Он чувствует не так. Он видит, что проблемы «снаружи» должны быть решенными. Возможно, это случится, возможно, нет. Он идет дальше. Но я так не чувствую – эти проблемы не «снаружи», это неправда. Я чувствую их внутри меня. Плачущий ребёнок в Эфиопии, морская чайка, беспомощно бьющаяся в разлитой нефти, горная горилла, на которую безжалостно охотятся, несовершеннолетний солдат, дрожащий от ужаса, когда над ним летят самолеты – не происходит ли это во мне, когда я вижу и слышу об этом?

Когда я опять посмотрел в зеркало, тот человек начал исчезать. Это ведь был только образ, в конце концов. Он показал мне одинокую личность, заключённую в искусную упаковку кожи и костей. «Как я мог подумать, что ты – это я?» – начал я удивляться. Я не так обособлен и напуган. Боль жизни касается меня, но радость жизни гораздо сильнее. Она одна может исцелять. Любовь – целитель жизни, и самое важное, что я могу сделать для земли, это быть её любящим ребёнком.
Тот, кто в зеркале, вздрогнул и скорчился. Он о любви так много не думал. Видеть «проблемы» было куда легче, потому что любовь означает полнейшую честность с собой. А это больно!

«О, друг, - прошептал я ему, - думаешь, можно решать проблемы без любви?» Тот, кто в зеркале, не был уверен. Быть одному так долго, когда никому не доверяешь и никто не доверяет тебе – это ведет к отдалению от реальности жизни. «Любовь реальнее, чем боль?» – спросил он.
«Не могу обещать. Но может быть. Давай разберемся», – сказал я. Я коснулся зеркала с улыбкой. «Давай не будем одинокими снова. Будешь моим партнёром? Я слышу, что твой танец начинается. Пойдем». Тот, кто в зеркале, робко улыбнулся. Он обнаружил, что мы могли бы стать лучшими друзьями. Мы можем быть более миролюбивыми, честными, любящими друг с другом каждый день.

Могло бы это изменить мир? Думаю, да, потому что Мать Земля хочет, чтобы мы были счастливы и любили её, заботились о её нуждах. Она нуждается в бесстрашных людях, чья смелость происходит от того, что они часть её, как младенец, который достаточно смел, чтобы ходить, потому что мать протянула руки и подхватит его. Когда тот, кто в зеркале, полон любви ко мне и к себе, нет места страху. Когда мы боялись и паниковали, мы перестали любить нашу жизнь и землю. Мы были разобщены. А как могут люди броситься на помощь земле, если они разобщены? Возможно, земля говорит нам, чего она хочет, но мы не слушаем и вновь впадаем в страх и панику.

Одно я знаю: я не чувствую себя одиноким, пока я дитя земли. Я не должен цепляться за собственное выживание, пока я открываю, день за днем, что все жизни содержаться во мне. Дети и их боль; дети и их радость. Океан, великолепный под солнцем; океан, плачущий от черной нефти. Напуганные животные, преследуемые охотниками; животные, сияющие чистой радостью жизни.
Этот смысл «мира во мне» и есть то, что я всегда хочу чувствовать. Тот, кто в зеркале, иногда сомневается. Но я нежен с ним. Каждое утро я касаюсь зеркала и шепчу: «О, друг, я слышу танец. Будешь моим партнером? Пойдем».

Взгляни ещё раз, тюлененок

Одна из самых трогательных фотографий природы – это пушистый тюленёнок, лежащий на льду в одиночестве. Я уверен, вы это видели – вся картинка одни глаза, доверчивые темные глаза маленького животного, смотрящего в камеру и в ваше сердце. Когда я впервые посмотрел на них, глаза спросили: «Ты обидишь меня?» И я знал, что ответ был «да», потому что тысячи тюленят погибали каждый год.
Многие люди были тронуты беззащитностью тюленёнка. Они дали деньги, чтобы спасти тюленей, и общественное сознание начало меняться. Я вернулся к фотографии, и два больших глаза сказали нечто другое. Теперь они спросили: «Ты знаешь меня?» В этот раз я не чувствовал такой боли, как когда я думал о жестокости людей к животным. Но я обнаружил, что все ещё есть большой пробел: как много я действительно знал о жизни на земле? Какую ответственность я чувствовал за существ вне моего маленького мирка? Как мне жить, чтобы приносить всему живому наибольшую пользу?

Все, кто заинтересовался этим, нашли, я думаю, что их чувства изменялись от страха к ощущению большей близости со всем живущим на земле. Красота и чудо жизни начали казаться очень личными; засветилась возможность сделать планету садом для всех нас. Я посмотрел в глаза тюленёнка, и впервые они улыбнулись. «Спасибо тебе, - сказали они. – Ты дал мне надежду».
Достаточно ли этого? Надежда такое прекрасное слово, но часто кажется очень хрупким. Образы тюленёнка, одного на льду, или маленькой девочки, осиротевшей в войне, все ещё пугают своей беспомощностью. Я понял, что ничто не спасет, в конце концов, жизнь на земле, кроме веры в саму жизнь, в её силу исцеления, в её способность пережить наши ошибки и приветствовать нас, когда мы научимся наши ошибки исправлять.

С такими мыслями в сердце я взглянул на фотографию вновь. Глаза тюленя казались теперь гораздо глубже, и я видел в них то, что пропустил раньше: непобедимую силу. «Ты не причинил мне вреда, - сказали они. – Я не одинокий младенец. Я - жизнь, а жизнь нельзя убить. Это сила, что привела меня из пустоты космоса; она заботится обо мне и оберегла мое существование от всех опасностей. Я в безопасности, ведь я сам эта сила. И ты тоже. Будь со мной, и давай почувствуем силу жизни вместе, как одно существо на земле».
Тюленёнок, прости нас. Смотри на нас снова и снова, проверяя как у нас дела. Те люди, что подняли руку на тебя, тоже чьи-то отцы, сыновья и братья. Кого-то они любят, о ком-то заботятся. Однажды они полюбят и тебя. Будь уверен в этом.

Michael Jackson "Dancing The Dream" (eng)

Dancing the Dream

Consciousness expresses itself through creation. This world we live in is the dance of the creator. Dancers come and go in the twinkling of an eye but the dance lives on. On many an occasion when I'm dancing, I've felt touched by something sacred. In those moments, I've felt my spirit soar and become one with everything that exists. I become the stars and the moon. I become the lover and the beloved. I become the victor and the vanquished. I become the master and the slave. I become the singer and the song. I become the knower and the known. I keep on dancing and then, it is the eternal dance of creation. The creator and creation merge into one wholeness of joy.

I keep on dancing and dancing... and dancing, until there is only... the dance.

Angel of Light

It's hard to see angels, although I've stared at their pictures for hours. Some people can see them without pictures, and they tell interesting tales. Guardian angels are all female, for instance, which didn't surprise me once I found out. A birth angel, recruited from the younger ranks, attends every baby when it appears, while another angel, older but not grim, helps the dying to leave this world without grief or pain.

You can pray to the angels and they will listen, but the best way to call them, I am told, is to laugh. Angels respond to delight, because that is what they're made of. In fact, when people's minds are clouded by anger or hatred, no angel can reach them.

Not all angels have wings - so the visionaries claim - but those who do can unfurl a span of golden feathers stretching over the entire world. If you had eyes that could look straight into the sun, you would see an overwhelming angel presiding there; a more serene one smiles out from the face of the moon.

Angels spend their entire lives, which are forever, spinning around the Creator's throne, singing His praise. People with keen ears have listened in. The harmonies of the angelic choir are incredibly complex, they say, but the rhythm is simple. "It's mostly march time," one eavesdropper affirmed. For some reason, that fact is almost the best I have learned so far.

After a while it got lonely hearing about angels you couldn't see for yourself. When an angel-watcher heard that, she was shocked. "Not see?" she said. "But you have an angel in you. Everybody does. I can see it right now, and I thought you could, too." "No," I said sadly, and I asked what it looked like. "Did it look like me?"

"Well, yes and no," the angel-watcher mysterious answered. "It all depends on what you think you are. Your angel is a speck of light perched at the very center of your heart. It is smaller than an atom, but just wait. Once you get close to it, your angel will expand. The closer you come, the more it will grow, until finally, in a burst of light, you will see your angel in its true shape, and at that very instant, you will also see yourself."

So now I am looking for my angel all the time. I sit silently, turning my gaze inward. It wasn't long before I caught a glimpse of something. "Is that you, Angel, holding a candle?" One flicker and it was gone. Yet that was enough to set my heart wildly beating. Next time my angel will be waving a lamp, then holding a torch aloft, then lighting a bonfire.
That's what the angel-watcher promised, and now that I have caught sight of glory, I know enough to believe

Are You Listening?

Who am I?
Who are you?
Where did we come from?
Where are we going?
What's it all about?
Do you have the answers?

Immortality's my game
From Bliss I came
In Bliss I am sustained
To Bliss I return
If you don't know it now
It's a shame
Are you listening?

This body of mine
Is a flux of energy
In the river of time
Eons pass, ages come and go
I appear and disappear
Playing hide-and-seek
In the twinkling of an eye
I am the particle
I am the wave
Whirling at lightning speed
I am the fluctuation
That takes the lead
I am the Prince
I am the Knave
I am the doing
That is the deed
I am the galaxy, the void of space
In the Milky Way
I am the craze
I am the thinker, the thinking, the thought
I am the seeker, the seeking, the sought
I am the dewdrop, the sunshine, the storm
I am the phenomenon, the field, the form
I am the desert, the ocean, the sky
I am the Primeval Self
In you and I
Pure unbounded consciousness
Truth, existence, Bliss am I
In infinite expressions I come and go
Playing hide-and-seek
In the twinkling of an eye

But immortality's my game
Eons pass
Deep inside
I remain
Ever the same
From Bliss I came
In Bliss I am sustained
Join me in my dance
Please join me now
If you forget yourself
You'll never know how
This game is played
In the ocean bed of Eternity
Stop this agony of wishing
Play it out
Don't think, don't hesitate
Curving back within yourself
Just create...just create

Immortality's my game
From Bliss I came
In Bliss I'm sustained
To Bliss I return
If you don't know it now
It's a shame
Are you listening?

Berlin 1989

They hated the Wall, but what could they do? It was too strong to break through.

They feared the Wall, but didn't that make sense? Many who tried to climb over it were killed.

They distrusted the Wall, but who wouldn't? Their enemies refused to tear down one brick, no matter how long the peace talks dragged on.

The Wall laughed grimly. "I'm teaching you a good lesson," it boasted. "If you want to build for eternity, don't bother with stones. Hatred, fear, and distrust are so much stronger."

They knew the Wall was right, and they almost gave up. Only one thing stopped them. They remembered who was on the other side. Grandmother, cousin, sister, wife. Beloved faces that yearned to be seen.

"What's happening?" the Wall asked, trembling. Without knowing what they did, they were looking through the Wall, trying to find their dear ones. Silently, from one person to another, love kept up its invisible work.
"Stop it!" the Wall shrieked. "I'm falling apart." But it was too late. A million hearts had found each other. The Wall had fallen before it came down.

The Boy and The Pillow

A wise father wanted to teach his young son a lesson. "Here is a pillow covered in silk brocade and stuffed with the rarest goose down in the land," he said. "Go to town and see what it will fetch."

First the boy went to the marketplace, where he saw a wealthy feather merchant. "What will you give me for this pillow?" he asked. The merchant narrowed his eyes. "I will give you fifty gold ducats, for I see that this is a rare treasure indeed."

The boy thanked him and went on. Next he saw a farmer's wife peddling vegetables by the side of the road. "What will you give me for this pillow?" he asked. She felt it and exclaimed, "How soft it is! I'll give you one piece of silver, for I long to lay my weary head on such a pillow."

The boy thanked her and walked on. Finally he saw a young peasant girl washing the steps of a church. "What will you give me for this pillow?" he asked. Looking at him with a strange smile, she replied, "I'll give you a penny, for I can see that your pillow is hard compared to these stones." Without hesitation, the boy laid the pillow at her feet.

When he got home, he said to his father, "I have gotten the best price for your pillow." And he held out the penny.

"What?" his father exclaimed. "That pillow was worth a hundred gold ducats at least."

"That's what a wealthy merchant saw," the boy said, "but being greedy, he offered me fifty. I got a better offer than that. A farmer's wife offered me one piece of silver."

"Are you mad?" his father said. "When is one piece of silver worth more than fifty gold ducats?" "When it's offered out of love," the boy replied. "If she had given me more, she wouldn't have been able to feed her children. Yet I got a better offer than that. I saw a peasant girl washing the steps of a church who offered me this penny."

"You have lost your wits completely," his father said, shaking his head. "When is a penny worth more than one piece of silver?"

"When it's offered out of devotion," the boy replied. "For she was laboring for her Lord, and the steps of His house seemed softer than any pillow. Poorer than the poorest, she still had time for God. And that is why I offered her the pillow."

At this the wise father smiled and embraced his son, and with a tear in his eye he murmured, "You have learned well."

Breaking Free

All this hysteria, all this commotion
Time, space, energy are just a notion
What we have conceptualized we have created
All those loved, all those hated

Where is the beginning, where's the end
Time's arrow, so difficult to bend
Those broken promises, what they meant
Those love letters, never sent

But The Heart Said No

They saw the poor living in cardboard shacks, so they knocked the shacks down and built projects. Huge blocks of cement and glass towered over asphalt parking lots. Somehow it wasn't much like home, even home in a shack. "What do you expect?" they asked impatiently. "You're too poor to live like us. Until you can do better for yourselves, you should be grateful, shouldn't you?" The head said yes, but the heart said no.

They needed more electricity in the city, so they found a mountain stream to dam. As the waters rose, dead rabbits and deer floated by; baby birds too young to fly drowned in the nest while mother birds cried helplessly. "It's not a pretty sight," they said, "but now a million people can run their air conditioners all summer. That's more important than one mountain stream, isn't it?" The head said yes, but the heart said no.

They saw oppression and terrorism in a far-off land, so they made war against it. Bombs reduced the country to rubble. Its population cowered in fear, and every day more villagers were buried in rough wooden coffins. "You have to be prepared to make sacrifices," they said. "If some innocent bystanders get hurt, isn't that just the price one must pay for peace?" The head said yes, but the heart said no.

The years rolled by and they got old. Sitting in their comfortable houses, they took stock. "We've had a good life," they said, "and we did the right thing." Their children looked down and asked why poverty, pollution, and war were still unsolved. "You'll find out soon enough," they replied. "Human beings are weak and selfish. Despite our best efforts, these problems will never really end."

The head said yes, but the children looked into their hearts and whispered, "No!"

A Child Is A Song

When children listen to music, they don't just listen. They melt into the melody and flow with the rhythm. Something inside starts to unfold its wings - soon the child and the music are one. I feel that way, too, in the presence of music, and my best moments of creativity have often been spent with children. When I am around them, music comes to me as easily as breathing.

Each song is a child I nourish and give my love to. But even if you have never written a song, your life is a song. How can it not be? In wave after wave, Nature caresses you - the rhythm of each dawn and each sunset is part of you, the falling rain touches your soul and you see yourself in the clouds that are playing tag with the sun. To live is to be musical, starting with the blood dancing in your veins. Everything living has a rhythm. To feel each one, softly and attentively, brings out its music.

Do you feel your music?

Children do, but once we grow up, life becomes a burden and a chore, and the music grows fainter. Sometimes the heart is so heavy that we turn away from it and forget that its throbbing is the wisest message of life, a wordless message that says, "Live, be, move, rejoice - you are alive!" Without the heart's wise rhythm, we could not exist.

When I begin to feel a little tired or burdened, children revive me. I turn to them for new life, for new music. Two brown eyes look at me so deeply, so innocently, and inside I murmur, "This child is a song." It is so true and direct an experience that instantly I realize again, "I am a song also." I am back to myself once more.

Child of Innocence

Child of innocence, I miss your sunny days
We joyously frolicked in extended plays
Ever since you've left the scene
The streets are lonely, dark, and mean

Child of innocence, return to me now
With your simple smile show them how
This world once again can respond to your glance
And heartbeats flutter to the rhythm of your dance

Child of innocence, your elegance, your beauty
Beckons me now beyond the call of duty
Come fly with me far and above
Over the mountains in the land of love

Child of innocence, messenger of joy
You've touched my heart without a ploy
My soul is ablaze with a flagrant fire
To change this world is my deepest desire.

Children

Children show me in their playful smiles the divine in everyone. This simple goodness shines straight from their hearts. This has so much to teach. If a child wants chocolate ice cream, he just asks for it. Adults get tangled up in complications over whether to eat the ice cream or not. A child simply enjoys.

What we need to learn from children isn't childish. Being with them connects us to the deep wisdom of life, which is ever-present and only asks to be lived. Now, when the world is so confused and its problems so complicated, I feel we need our children more than ever. Their natural wisdom points the way to solutions that lie, waiting to be recognized, within our own hearts.

Children of the World

Children of the world, we'll do it
We'll meet on endless shores
Making sandcastles and floating our boats
While people fight and defend their point of view
Forever putting on masks that are new
We'll swing the tide of time and do it.

Children of the world, we'll do it
With song and dance and innocent bliss
And the soft caress of a loving kiss
We'll do it.

While traders trade and haggle their price
And politicians try so hard to be nice
We'll meet on endless shores and floating our boats
We'll do it.

While lawyers argue and doctors treat
Stockbrokers quote the price on meat
While preachers preach and ring the bell
Carpetbaggers with something to sell
We'll sing and dance in innocent bliss
With the soft caress of a loving kiss
We'll do it
Meeting on endless shores
Making sandcastles and floating our boats
We'll do it.

We'll ride a rainbow, a cloud, a storm
Flying in the wind, we'll change our form
We'll touch the stars, embrace the moon
We'll break the barrier and be there soon
While architects plan their buildings high
And trade unions raise their hue and cry
While boardroom squabbles generate heat
And in secret places dealers meet
We'll sing and dance in innocent bliss
With the soft caress of a loving kiss
We'll do it.

While philosophers grapple and continue to tackle
Endless dilemmas of body and mind
Physicists wander, continue to ponder
Perennial questions of space and time
Archaeologists survey, continue to dig
Bygone treasures small and big
Psychologists probe, analyze the tears
Of hysterical notions, phobias, fears
While priests take confession
In a serious session
And people struggle
In the hustle and bustle
In the noise and din
On the meaning of sin
We'll touch the stars, embrace the moon
Break the barrier, arrive there soon
Ride the rainbow, the cloud, the storm
Flying in the wind, changing our form
Children of the world, we'll do it
With song and dance and innocent bliss
The soft caress of a loving kiss
We'll do it.

Courage

It's curious what takes courage and what doesn't. When I step out on stage in front of thousands of people, I don't feel that I'm being brave. It can take much more courage to express true feelings to one person. When I think of courage, I think of the Cowardly Lion in The Wizard of Oz. He was always running away from danger. He often cried and shook with fear. But he was also sharing his real feelings with those he loved, even though he didn't always like those feelings.

That takes real courage, the courage to be intimate. Expressing your feelings is not the same as falling apart in front of someone else - it's being accepting and true to your heart, whatever it may say. When you have the courage to be intimate, you know who you are, and you're willing to let others see that. It's scary, because you feel so vulnerable, so open to rejection. But without self-acceptance, the other kind of courage, the kind heroes show in movies, seems hollow. In spite of the risks, the courage to be honest and intimate opens the way to self-discovery. It offers what we all want, the promise of love.

Dance of Life

I cannot escape the moon. Its soft beams push aside the curtains at night. I don't even have to see it -- a cool blue energy falls across my bed and I am up. I race down the dark hall and swing open the door, not to leave home but to go back into it. "Moon, I'm here!" I shout.

"Good," she replies. "Now give us a little dance."

But my body has started moving long before she says anything. When did it start? I can't remember -- my body has always been moving. Since childhood I have reacted to the moon this way, as her favorite lunatic, and not just hers. The stars draw me near, close enough so that I see through their twinkling act. They're dancing, too, doing a soft molecular jiggle that makes my carbon atoms jump in time.

With my arms flung wide, I head for the sea, which brings out another dance in me. Moon dancing is slow inside, and soft as blue shadows on the lawn. When the surf booms, I hear the heart of the earth, and the tempo picks up. I feel the dolphins leaping in the white foam, trying to fly, and almost flying when the waves curl high to the heavens. Their tails leave arcs of light as plankton glow in the waves. A school of minnows rises up, flashing silver in the moonlight like a new constellation.

"Ah!" the sea says, "Now we're gathering a crowd."

I run along the beach, catching waves with one foot and dodging them with the other. I hear faint popping sounds -- a hundred panicky sand crabs are ducking into their holes, just in case. But I'm racing now, sometimes on my toes, sometimes running flat-out.

I throw my head back and a swirling nebula says, "Fast now, twirl!"

Grinning, ducking my head for balance, I start to spin as wildly as I can. This is my favorite dance, because it contains a secret. The faster I twirl, the more I am still inside. My dance is all motion without, all silence within. As much as I love to make music, it's the unheard music that never dies. And silence is my real dance, though it never moves. It stands aside, my choreographer of grace, and blesses each finger and toe.

I have forgotten the moon now and the sea and the dolphins, but I am in their joy more than ever. As far away as a star, as near as a grain of sand, the presence rises, shimmering with light. I could be in it forever, it is so loving and warm. But touch it once, and light shoots forth from the stillness. It quivers and thrills me, and I know my fate is to show others that this silence, this light, this blessing is my dance. I take this gift only to give it again.

"Quick, give!" says the light.

As never before, I try to obey, inventing new steps, new gestures of joy. All at once I sense where I am, running back up the hill. The light in my bedroom is on. Seeing it brings me back down. I begin to feel my pounding heart, the drowsiness in my arms, the warm blood in my legs. My cells want to dance slower. "Can we walk a little?" they ask. "It's been kind of wild."

"Sure." I laugh, slowing to an easy amble.

I turn the doorknob, panting lightly, glad to be tired. Crawling back into bed, I remember something that I always wonder at. They say that some of the stars that we see overhead aren't really there. Their light takes millions of years to reach us, and all we are doing is looking into the past, into a bygone moment when those stars could still shine.

"So what does a star do after it quits shining?" I ask myself. "Maybe it dies."

"Oh, no," a voice in my head says. "A star can never die. It just turns into a smile and melts back into the cosmic music, the dance of life." I like that thought, the last one I have before my eyes close. With a smile, I melt back into the music myself.

Ecstasy

I was born to never die
To live in bliss, to never cry
To speak the truth and never lie
To share my love without a sigh
To stretch my arms without a tie
This is my dance, this is my high
It's not a secret, can't you see
Why can't we all live in ecstasy
Ecstasy - Ecstasy
Why can't we all
Live in Ecstasy.

Without a guilt, without regret
I am here to forget
Tainted memories of imagined sin
In every friend, kith and kin
We have come to celebrate here
The getting rid of every fear
Of every notion, every seed
Of any separation, caste, or creed.

This alienation, fragmentation, abomination
Of separation, exploitation, isolation
This cruelty, hysteria, absolute madness
This anger, anxiety, overflowing sadness
Disrupted ecology, wanton destruction
Diseased biology, nature's obstruction
Endangered species, environmental pollution
Holes in the ozone, defying solution
Is not knowing the spark that lights my interior
Is the same fire, glowing in every man, child, and mother superior
We have come to celebrate here
The getting rid of every fear
Of every notion, every seed
Of any separation, caste, or creed.

Feeling free, let us fly
Into the boundless, beyond the sky
For we were born to never die
To live in bliss, to never cry
To speak the truth and never lie
To share our love without a sigh
To stretch our arms without a tie
This is our dance, this is our high
It's not a secret, can't you see
Why can't we all live in ecstasy
Ecstasy - Ecstasy
Why can't we all
Live in Ecstasy.

The Elusive Shadow

Even though I traveled far
The door to my soul stayed ajar
In the agony of mortal fear
Your music I did not hear
Through twisting roads in memory lane
I bore my cross in pain
It was a journey of madness
Of anguish born in sadness
I wandered high and low
Recoiled from every blow
Looking for that stolen nectar
In my heart that long-lost scepter
In all those haunted faces
I searched for my oasis
In a way it was in a drunken craze
A cruel hysteria, a blurry haze
Many a time I tried to break
This shadow following me I could not shake
Many a time in the noisy crowd
In the hustle and bustle of the din so loud
I peered behind to see its trace
I could not lose it in any place
It was only when I broke all ties
After the stillness of the shrieking cries
In the depths of those heaving sighs
The imagined sorrow of a thousand lies
I suddenly stared in your fiery eyes
All at once I found my goal
The elusive shadow was my soul

Enough for Today

Dance rehearsals can go on past midnight, but this time I stopped at ten. "I hope you don't mind," I said, looking up into space, "but that's enough for today."

A voice from the control room spoke. "You okay?"

"A little tired, I guess," I said.

I slipped on a windbreaker and headed down the hall. Running footsteps came up behind me. I was pretty sure who they belonged to. "I know you too well," she said, catching up with me. "What's really wrong?"

I hesitated. "Well, I don't know how this sounds, but I saw a picture today in the papers. A dolphin had drowned in a fishing net. From the way its body was tangled in the lines, you could read so much agony. Its eyes were vacant, yet there was still that smile, the one dolphins never lose, even when they die..." My voice trailed off.

She put her hand lightly in mine. "I know, I know."

"No, you don't know all of it yet. It's not just that I felt sad, or had to face the fact that an innocent being had died. Dolphins love to dance - of all the creatures in the sea, that's their mark. Asking nothing from us, they cavort in the waves while we marvel. They race ahead of ships, not to get there first but to tell us, 'It's all meant to be play. Keep to your course, but dance while you do it.' "So there I was, in the middle of rehearsal, and I thought, 'They're killing a dance.' And then it seemed only right to stop. I can't keep the dance from being killed, but at least I can pause in memory, as one dancer to another. Does that make any sense?"

Her eyes were tender. "Sure, in its way. Probably we'll wait years before everyone agrees on how to solve this thing. So many interests are involved. But it's too frustrating waiting for improvements tomorrow. Your heart wanted to have its say now."

"Yes," I said, pushing the door open for her. "I just had this feeling, and that's enough for today."

The Fish That Was Thirsty

One night a baby fish was sleeping under some coral when God appeared to him in a dream. "I want you to go forth with a message to all the fish in the sea," God said.

"What should I tell them?" the little fish asked.

"Just tell them you're thirsty," God replied. "And see what they do." Then without another word, He disappeared.

The next morning the little fish woke up and remembered his dream. "What a strange thing God wants me to do," he thought to himself. But as soon as he saw a large tuna swimming by, the little fish piped up, "Excuse me, but I'm thirsty."

"Then you must be a fool," then tuna said. And with a disdainful flick of his tail, he swam away.

The little fish did feel rather foolish, but he had his orders. The next fish he saw was a grinning shark. Keeping a safe distance, the little fish called out, "Excuse me, sir, but I'm thirsty."

"Then you must be crazy," the shark replied. Noticing a rather hungry look in the shark's eye, the little fish swam away quickly.

All day he met cod and mackerels and swordfish and groupers, but every time he made his short speech, they turned their backs and would have nothing to do with him. Feeling hopelessly confused, the little fish sought out the wisest creature in the sea, who happened to be an old blue whale with three harpoon scars on his side.

"Excuse me, but I'm thirsty!" the little fish shouted, wondering if the old whale could even see him, he was such a tiny speck. But the wise one stopped in his tracks. "You've seen God, haven't you?" he said.

"How did you know?"

"Because I was thirsty once, too." The old whale laughed.

The little fish looked very surprised. "Please tell me what this message from God means," he implored.

"It means that we are looking for Him in the wrong places," the old whale explained. "We look high and low for God, but somehow He's not there. So we blame Him and tell ourselves that He must have forgotten us. Or else we decide that He left a long time ago, if He was ever around."

"How strange," the little fish said, "to miss what is everywhere."

"Very strange," the old whale agreed. "Doesn't it remind you of fish who say they're thirsty?"

God

It's strange that God doesn't mind expressing Himself/Herself in all the religions of the world, while people still cling to the notion that their way is the only right way. Whatever you try to say about God, someone will take offense, even if you say everyone's love of God is right for them.

For me the form God takes is not the most important thing. What's most important is the essence. My songs and dances are outlines for Him to come in and fill. I hold out the form. She puts in the sweetness.

I've looked up at the night sky and beheld the stars so intimately close, it was as if my grandmother had made them for me. "How rich, how sumptuous," I thought. In that moment I saw God in His creation. I could as easily have seen Her in the beauty of a rainbow, the grace of a deer bounding through a meadow, the truth of a father's kiss. But for me the sweetest contact with God has no form. I close my eyes, look within, and enter a deep soft silence. The infinity of God's creation embraces me. We are one.

Heal the World
video

There's a place in your heart
And I know that it is love
And this place could be much brighter
than tomorrow.

And if you really try
You'll find there's no need to cry
In this place I feel there's no hurt or sorrow.

There are ways to get there
If you care enough for the living
Make a little space
Make a better place.

Heal the world
Make it a better place
For you and for me
And the entire human race
There are people dying
If you care enough for the living
Make a better place
For you and for me.

If you want to know why
There's a love that cannot lie
Love is strong
It cares for only joyful giving.

If we try, we shall see
In this bliss we cannot feel
Fear or dread
Then we just stop existing and start living.

Then it feels that always
Love's enough for us growing
Make a better world
Make a better world.

Heal the world
Make it a better place
For you and for me
And the entire human race
There are people dying
If you care enough for the living
Make a better place for you and for me.

And the dream we were conceived in
Will reveal its joyful face
And the world we once believed in
Will shine again in grace
Then why do we keep strangling life
Wound this earth, crucify its soul
Though it's plain to see
This world is heavenly
We could be God's glow.

We could fly so high
Let our spirits never die
In my heart I feel you are all my brothers
Create a world with no fear
Together we'll cry happy tears
So that nations turn their swords into plowshares.

We could really get there
If you cared enough for the living
Make a little space
To make a better place.

Heal the world
Make it a better place
For you and for me
And the entire human race
There are people dying
If you care enough for the living
Make a better place for
You and for me.

Heal the world
Make it a better place
For you and for me
And the entire human race
There are people dying
If you care enough for the living
Make a better place
For you and for me.

Heal the world
Make it a better place
For you and for me
And the entire human race
There are people dying
If you care enough for the living
Make a better place
For you and for me.

There are people dying
If you care enough for the living
Make a better place
For you and for me
For you and for me
For you and for me
For you and for me
For you and for me
You and for me
You and for me

Heaven Is Here

You and I were never separate
It's just an illusion
Wrought by the magical`lens of
Perception
There is only one Wholeness
Only one Mind
We are like ripples
In the vast Ocean of Consciousness
Come, let us dance
The Dance of Creation
Let us celebrate
The Joy of Life
The birds, the bees
The infinite galaxies
Rivers, Mountains
Clouds and Valleys
Are all a pulsating pattern
Living, breathing
Alive with cosmic energy
Full of Life, of Joy
This Universe of Mine
Don't be afraid
To know who you are
You are much more
Than you ever imagined
You are the Sun
You are the Moon
You are the wildflower in bloom
You are the Life-throb
That pulsates, dances
From a speck of dust
To the most distant star
And you and I
Were never separate
It's just an illusion
Wrought by the magical lens of
Perception
Let us celebrate
The Joy of Life
Let us dance
The Dance of Creation
Curving back within ourselves
We create
Again and again
Endless cycles come and go
We rejoice
In the infinitude of Time
There never was a time
When I was not
Or you were not
There never will be a time
When we will cease to be
Infinite - Unbounded
In the Ocean of Consciousness
We are like ripples
In the Sea of Bliss
You and I were never separate
It's just an illusion
Wrought by the magical lens of
Perception
Heaven is Here
Right now is the moment
of Eternity
Don't fool yourself
Reclaim your Bliss
Once you were lost
But now you're home
In a nonlocal Universe
There is nowhere to go
From Here to Here
Is the Unbounded
Ocean of Consciousness
We are like ripples
In the Sea of Bliss
Come, let us dance
The Dance of Creation
Let us celebrate
The Joy of Life
And
You and I were never separate
It's just an illusion
Wrought by the magical lens of
Perception
Heaven is Here
Right now, this moment of Eternity
Don't fool yourself
Reclaim your Bliss

How I Make Music

People ask me how I make music. I tell them I just step into it. It's like stepping into a river and joining the flow. Every moment in the river has its song. So I stay in the moment and listen.

What I hear is never the same. A walk through the woods brings a light crackling song : Leaves rustle in the wind, birds chatter and squirrels scold, twigs crunch underfoot, and the beat of my heart holds it all together. When you join the flow, the music is inside and outside, and both are the same. As long as I can listen to the moment, I'll always have music.

I Searched For My Star

When I was little, I used to lie on my back in the grass at night. I began to tell one star from another and wished that one of them could be mine, like an imaginary friend.

First I picked the Pole Star, because it is the easiest for a child to find, once you know that the Big Dipper is about to catch it. But I wanted my star to be a moving star, and not such a constant one. Besides, the sailors at sea would be lost without the Pole Star to guide them.

Next I picked out two special stars in the heart of the Swan. All the other stars looked white - but these were bright blue and gold. They reminded me of twin jewels, but before I could choose, I stopped. They belonged to each other, and it wouldn't be fair to take just one.

Orion's belt caught my eye for a moment, but I'm not a hunter. I had better leave the Dog Star alone, too, with its nose pressed to the celestial trail and its tail thumping the sky.

Last of all I turned to my favorites, the Seven Sisters. To me they were like elegant ladies getting ready for a ball, wrapped in a gossamer blue cloud. But who has the heart to tear seven sisters apart?

My game taught me a lot about the night sky, but I was growing up. The whole idea of having my own star faded, and it was hard to remember if I had ever chosen one in the end. People began to tell me that the word "star" meant something quite different. I half believed them, then one night I was tossing in bed, hurt and worried. My heart felt heavy with troubles. Stumbling to my feet, I looked out the window. Thick clouds masked the midnight sky. No stars!

I trembled to think of a world without stars. No guide for the sailor to trust at sea, no jewels to dazzle our sense of beauty, no hunter pointing to the next horizon, no lovely ladies trailing perfume to heaven's ballroom. But all around the globe, the air is so dirty and the lights from the cities are so bright that for some people few stars can be seen anymore. A generation of children may grow up seeing a blank sky and asking, "Did there used to be stars there?"

Let's give them back the sky and let's do it now - before it's too late. I'm going to search for my star until I find it. It's hidden in the drawer of innocence, wrapped in a scarf of wonder. I'll need a map to tell me which hole it should fill, and that will be a small one. But there are nearly five billion of us on earth, and we all need the sky. Find your star and throw it up to heaven. You still have it, don't you?

I You We

I said you had to do it. You said you didn't want to. We talked about it, and we agreed that maybe I could help.

I said you were wrong. You insisted you were right. We held each other's hand, and right and wrong disappeared.

I began crying. You began crying, too. We embraced, and between us grew a flower of peace.

How I love this mystery called We! Where does it come from, out of thin air? I thought about this mystery, and I realized something : We must be love's favorite child, because until I reach out for you, We is not even there. It arrives on the wings of tenderness : it speaks through our silent understanding. When I laugh at myself, it smiles. When I forgive you, it dances in jubilation.

So We is not a choice anymore, not if you and I want to grow with one another. We unites us, increases our strength; it picks up our burden when you and I are ready to let it fall. The truth is that you and I would have given up long ago, but We won't let us. It is too wise. "Look into your hearts," it says. "What do you see? Not you and I, but only We."

Innocence

It's easy to mistake being innocent for being simpleminded or naive. We all want to seem sophisticated; we all want to seem street-smart. To be innocent is to be "out of it."

Yet there is a deep truth in innocence. A baby looks in his mother's eyes, and all he sees is love. As innocence fades away, more complicated things take its place. We think we need to outwit others and scheme to get what we want. We begin to spend a lot of energy protecting ourselves. Then life turns into a struggle. People have no choice but to be street-smart. How else can they survive?

When you get right down to it, survival means seeing things the way they really are and responding. It means being open. And that's what innocence is. It's simple and trusting like a child, not judgmental and committed to one narrow point of view. If you are locked into a pattern of thinking and responding, your creativity gets blocked. You miss the freshness and magic of the moment. Learn to be innocent again, and that freshness never fades.

The Last Tear

Your words stabbed my heart, and I cried tears of pain. "Get out!" I shouted. "These are the last tears I'll ever cry for you." So you left.

I waited hours, but you didn't return. That night by myself I cried tears of frustration.

I waited weeks, but you had nothing to say. Thinking of your voice, I cried tears of loneliness.

I waited months, but you left no sign for me. In the depths of my heart, I cried tears of despair.

How strange that all these tears could not wash away the hurt! Then one thought of love pierced my bitterness. I remembered you in the sunlight, with a smile as sweet as May wine. A tear of gratitude started to fall, and miraculously, you were back. Soft fingers touched my cheek, and bent over for a kiss.

"Why have you come?" I whispered.

"To wipe away your last tear," you replied. "It was the one you saved for me."

Look Again, Baby Seal

One of the most touching nature photographs is of a baby fur seal lying on the ice alone. I'm sure you have seen it - the picture seems to be all eyes, the trusting dark eyes of a small animal gazing up at the camera and into your heart. When I first looked at them, the eyes asked, "Are you going to hurt me?" I knew the answer was yes, because thousands of baby seals were being killed every year.

Many people were touched by one baby seal's helplessness. They gave money to save the seals, and public awareness started to shift. As I returned to the picture, those two wide eyes began to say something different. Now they asked, "Do you know me?" This time I didn't feel so much heartache as when I felt the violence man inflicts upon animals. But I realized that there was still a big gap. How much did I really know about life on earth? What responsibility did I feel for creatures outside my little space? How could I lead my life so that every cell of living matter was also benefited?

Everyone who began to wonder about these things found, I think, that their feelings were shifting away from fear toward more closeness with life as a whole. The beauty and wonder of life began to seem very personal; the possibility of making the planet a garden for all of us to grow in began to dawn. I looked into the eyes of the baby seal, and for the first time they smiled. "Thank you," they said. "You have given me hope."

Is that enough? Hope is such a beautiful word, but it often seems very fragile. Life is still being needlessly hurt and destroyed. The image of one baby seal alone on the ice or one baby girl orphaned in war is still frightening in its helplessness. I realized that nothing would finally save life on earth but trust in life itself, in its power to heal, in its ability to survive our mistakes and welcome us back when we learn to correct those mistakes.

With these thoughts in my heart, I looked at the picture again. The seal's eyes seemed much deeper now, and I saw something in them that I had missed before: unconquerable strength. "You have not hurt me," they said. "I am not one baby alone. I am life, and life can never be killed. It is the power that brought me forth from the emptiness of space; it cared for me and nourished my existence against all dangers. I am safe because I am that power. And so are you. Be with me, and let us feel the power of life together, as one creature here on earth."

Baby seal, forgive us. Look at us again and again to see how we are doing. Those men who raise their clubs over you are also fathers and brothers and sons. They have loved and cared for others. One day they will extend that love to you. Be sure of it and trust.

Love

Love is a funny thing to describe. It's so easy to feel and yet so slippery to talk about. It's like a bar of soap in the bathtub - you have it in your hand until you hold on too tight.

Some people spend their lives looking for love outside themselves. They think they have to grasp it in order to have it. But loves slips away like that wet bar of soap.

Holding on to love is not wrong, but you need to learn to hold it lightly, caressingly. Let it fly when it wants. When it's allowed to be free, love is what makes life alive, joyful, and new. It's the juice and energy that motivates my music, my dancing, everything. As long as love is in my heart, it's everywhere.

Magic

My idea of magic doesn't have much to do with stage tricks and illusions. The whole world abounds in magic. When a whale plunges out of the sea like a newborn mountain, you gasp in unexpected delight. What magic! But a toddler who sees his first tadpole flashing in a mud puddle feels the same thrill. Wonder fills his heart, because he has glimpsed for an instant the playfulness of life.

When I see the clouds whisked away from a snow-capped peak, I feel like shouting, "Bravo!" Nature, the best of all magicians, has delivered another thrill. She has exposed the real illusion, our inability to be amazed by her wonders. Every time the sun rises, Nature is repeating one command: "Behold!" Her magic is infinitely lavish, and in return all we have to do is appreciate it.

What delight Nature must feel when she makes stars out of swirling gas and empty space. She flings them like spangles from a velvet cape, a billion reasons for us to awaken in pure joy. When we open our hearts and appreciate all she has given us, Nature finds her reward. The sound of applause rolls across the universe, and she bows.

Magical Child, Part 1

Once there was a child and he was free
Deep inside, he felt the laughter
The mirth and play of nature's glee
He was not troubled by thoughts of hereafter
Beauty, love was all he'd see
He knew his power was the power of God
He was so sure, they considered him odd
This power of innocence, of compassion, of light
Threatened the priests and created a fright
In endless ways they sought to dismantle
This mysterious force which they could not handle
In endless ways they tried to destroy
His simple trust, his boundless joy
His invincible armor was a shield of bliss
Nothing could touch it, no venom, no hiss
The child remained in a state of grace
He wasn't confined in time or place
In Technicolor dreams, he frolicked and played
While acting his part, in Eternity he stayed
Soothsayers came and fortunes were told
Some were vehement, others were bold
In denouncing this child, this perplexing creature
With the rest of the world he shared no feature
Is he real? He is so strange
His unpredictable nature knows no range
He puzzles us so, is he straight?
What's his destiny? What's his fate?
And while they whispered and conspired
Through endless rumors to get him tired
To kill his wonder, trample him near
Burn his courage, fuel his fear
The child remained just simple, sincere
All he wanted was the mountain high
Color the clouds, paint the sky
Beyond these boundaries, he wanted to fly
In nature's scheme, never to die
Don't stop this child, he's the father of man
Don't cross his way, he's part of the plan
I am that Child, but so are you
You've just forgotten, just lost the clue
Inside your heart sits a Seer
Between his thoughts, he can hear
A melody simple but wondrously clear
The music of life, so precious, so dear
If you could for one moment know
This spark of creation, this exquisite glow
You would come and dance with me
Kindle this fire so we could see
All the children of the Earth
Weave their magic and give new birth
To a world of freedom with no pain
A world of joy, much more sane
Deep inside, you know it's true
Just find that child, it's hiding in you.

Magical Child, Part 2

Magical child once felt a twinge
A faint recollection, a memory unhinged
In the colors, the forms, the hue
There seemed a mystery with a subtle clue
Behind the wind, the storm, the gale
Within the shroud, beyond the veil
Hidden from view in a wondrous pattern
There seemed a force that he could not fathom
Its music and cadence were playful and sweet
He danced in bliss to its throbbing beat
He did not mind either cold or heat
On the mountain high was his royal seat
Strangers came and scorned his joy
With ridicule and banter they tried to destroy
What in their minds was a skillful play
With cruel darts they tried to plunder
To suffocate and strangle his innocent wonder
Fighting hard, despite their blunder
Again and again to steal his thunder
Despite their attacks, they could not break
With all their barbs they could not take
God's gift of love, which they could not fake
Not knowing his strength or what he sought to seek
They complained aloud and called him a freak
But the mysterious force just kept its hold
Magical child grew brave and bold
Diving deep into his soul
In exquisite ecstasy he discovered his role
In his Self was infinite scope
This mysterious force was mankind's hope
Piercing through that mask of Being
In that silence beyond all seeing
Was a field with a different story
A field of power, of awesome glory
With other children, if unfurled
Its tidal wave would change the world
Magical child was ready to bow
Sow the seed, pick up the plough
With effortless ease, without a sigh
Without a tear, without a cry
With silent perfection
Under God's direction
To sing together as one race
Stem the tide, transform this place
Magical children, don't worry how
Don't delay, this moment's now.

Mark of the Ancients

He had lived in the desert all his life, but for me it was all new. "See that footprint in the sand?" he asked, pointing to a spot by the cliff. I looked as close as I could. "No, I don't see anything."

"That's just the point." He laughed. "Where you can't see a print, that's where the Ancient Ones walked."

We went on a little farther, and he pointed to an opening, high up on the sandstone wall. "See that house up there?" he asked. I squinted hard. "There's nothing to see."

"You're a good student." He smiled. "Where there's no roof or chimney, that's where the Ancient Ones are most likely to have lived."

We rounded a bend, and before us was spread a fabulous sight - thousands upon thousands of desert flowers in bloom. "Can you see any missing?" he asked me. I shook my head. "It's just wave after wave of loveliness."

"Yes," he said in a low voice. "Where nothing is missing, that's where the Ancient Ones harvested the most."

I thought about all this, about how generations had once lived in harmony with the earth, leaving no marks to scar the places they inhabited. At camp that night I said, "You left out one thing."

"What's that?" he asked.

"Where are the Ancient Ones buried?"

Without reply, he poked his stick into the fire. A bright flame shot up, licked the air, and disappeared. My teacher gave me a glance to ask if I understood this lesson. I sat very still, and my silence told him I did.

Mother

Eons of time I've been gestating
To take a form been hesitating
From the unmanifest this cosmic conception
On this earth a fantastic reception
And then one fateful August morn
From your being I was born
With tender love you nurtured a seed
To your own distress you paid no heed
Unmindful of any risk and danger
You decided upon this lonely stranger
Rainbows, clouds, the deep blue sky
Glittering birds that fly on high
Out of fragments you've made my whole
From the elements you fashioned my soul
Mother dear, you gave me life
Because of you, no struggle or strife
You gave me joy and position
Cared for me without condition
And if I ever change this world
It's from the emotions you've unfurled
Your compassion is so sweet and dear
Your finest feelings I can hear
I can sense your faintest notion
The wondrous magic of your love potion
And now that I have come so far
Met with every king and czar
Encountered every color and creed
Of every passion, every greed
I go back to that starry night
With not a fear for muscle or might
You taught me how to stand and fight
For every single wrong and right
Every day without a hold
I will treasure what you've mold
I will remember every kiss
Your sweet words I'll never miss
No matter where I go from here
You're in my heart, my mother dear

Mother Earth

I was walking along the beach one winter day. Looking down, I saw a wave push a feather up on the sand. It was a sea gull feather stained with oil. I picked it up and felt the dark slick film on my fingers. I couldn't help wondering if the bird had survived. Was it all right out there? I knew it wasn't.

I felt sad to think how carelessly we treat our home. The earth we all share is not just a rock tossed through space but a living, nurturing being. She cares for us; she deserves our care in return. We've been treating Mother Earth the way some people treat a rental apartment. Just trash it and move on.

But there's no place to move on to now. We have brought our garbage and our wars and our racism to every part of the world. We must begin to clean her up, and that means cleaning up our own hearts and minds first, because they led us to poison our dear planet. The sooner we change, the easier it will be to feel our love for Mother Earth and the love she so freely gives back to us.

Once We Were There

Before the beginning, before the violence
Before the anguish of the broken silence
A thousand longings, never uttered
Pangs of sorrow, brutally smothered
But I have chosen to break and be free
Cut those ties, so I can see
Those bonds that imprisoned me in memories of pain
Those judgments, interpretations that cluttered my brain
Those festering wounds that lingered have gone
In their place a new life has dawned
That lonely child, still clutching his toy
Has made his peace, discovered his joy
Where time is not, immortality's clear
Where love abounds, there is no fear
The child has grown to weave his magic
Left behind
His life of sorrow, once so tragic
He is now, ready to share
Ready to love, ready to care
Unfold his heart, with nothing to spare
Join him now, if you dare.

Planet Earth
video

Planet Earth, my home, my place
A capricious anomaly in the sea of space
Planet Earth are you just
Floating by, a cloud of dust
A minor globe, about to bust
A piece of metal bound to rust
A speck of matter in a mindless void
A lonely spaceship, a large asteroid
Cold as a rock without a hue
Held together with a bit of glue
Something tells me this isn't true
You are my sweetheart, soft and blue
Do you care, have you a part
In the deepest emotions of my own heart
Tender with breezes, caressing and whole
Alive with music, haunting my soul.

In my veins I've felt the mystery
Of corridors of time, books of history
Life songs of ages throbbing in my blood
Have danced the rhythm of the tide and flood
Your misty clouds, your electric storm
Were turbulent tempests in my own form
I've licked the salt, the bitter, the sweet
Of every encounter, of passion, of heat
Your riotous color, your fragrance, your taste
Have thrilled my senses beyond all haste
In your beauty, I've known the how
Of timeless bliss, this moment of now
Planet Earth are you just
Floating by, a cloud of dust
A minor globe, about to bust
A piece of metal bound to rust
A speck of matter in a mindless void
A lonely spaceship, a large asteroid
Cold as a rock without a hue
Held together with a bit of glue
Something tells me this isn't true
You are my sweetheart gentle and blue
Do you care, have you a part
In the deepest emotions of my own heart
Tender with breezes, caressing and whole
Alive with music, haunting my soul.
Planet Earth, gentle and blue
With all my heart, I love you.

Will You Be There
(video)

Quantum Leap

Ryan White

So the Elephants

March

That One in the Mirror

Trust

Two Birds

When Babies Smile

Wings Without Me

Wise Little Girl