суббота, 24 января 2009 г.

История одной фотографии. Юрий Рост. С первого взгляда

Балует нас порою природа, создавая таких женщин, как Фаина Георгиевна Раневская. Рядом с ними проживаешь юность, молодые годы и те, которые по щадящему определению называют зрелыми. Проживаешь жизнь, а любовь все не проходит.

Мы ждали свидания с ней, хотя бы мимолетного (ей ведь не очень везло на большие роли), радовались ее таланту, уму, способности чувствовать боль человеческого сердца. И горькому остроумию, если повезет.

Мне повезло. Я бывал у нее дома, в котором она не запирала двери, чтобы лишний раз не ходить открывать частым гостям, где витал дух дружелюбия и царил любимый дворовой пес Мальчик.

На последних репетициях спектакля «Правда хорошо, счастье лучше» она, услышав щелчок затвора аппарата, устроила мне строгую выволочку за то, что я снимал ее без грима и врасплох. «Меня волнует ваша судьба, — сказала она басом. — Вы напечатаете карточку. В театре увидят это лицо и тут же уволят. Вам придется меня содержать».

Больше я в театре ее не снимал. А дома у Раневской я сделал всего несколько кадров — было жаль тратить на это время.

Она сидела на диване (причесанная к фотосъемке) на фоне самых дорогих вещей в ее квартире: фотографий со словами любви ее друзей — Ахматовой, Качалова, Акимова, Анджапаридзе, Улановой... Я слушал ее веселые и невероятно грустные истории одинокой женщины, которую любили так много людей, и думал о том, какой счастливый для окружающих дар у этой актрисы, и как был точен Борис Пастернак, написавший на портрете всего три слова: «Самому искусству — Раневской».

Она одаривала нас этим искусством и общением, особенным общением, от которого остается не только ощущение душевного тепла, но нечто материальное — слово.

«Я так стара, что помню порядочных людей», — сказала она не мне.

Мне она рассказала, как попросила женщину, которая помогала ей по хозяйству: «Дуся, ко мне после спектакля придут гости, сходите к Елисееву, купите сыра, ветчины, икры, колбасы языковой...»

Дуся задумчиво проверяет себя вслух: «Значит, я иду в гастроном? Рыба, ветчина, масло, так? — Она идет к двери и, выходя, останавливается. — Да, Фаина Георгиевна, чтоб не забыть: в четверг — конец света».

— И что вы думаете, Юра, — говорит Раневская, — конец света действительно наступил. Просто мы его не заметили.

Юрий Рост

Комментариев нет:

Отправить комментарий